I
День тянулся медленно, как сопля. Сквозь грязно-серые тучи пробивались блёклые лучи солнца. Холодный ветер приносил запах помойки и сгнившей листвы. Андрей плотнее запахнул плащ и, хмуро глядя себе под ноги, будто выискивая что-то на асфальте, двинулся дальше.
Его путь лежал через тёмные подворотни, провонявшие мочой, и мимо ветхих хрущевок, откуда вечно доносились крики и брань. Когда на землю стали падать первые снежинки, мужчина вышел на набережную. Серые волны бились о каменный причал, и в небе кружили чайки. Пройдя по пешеходному мосту с проржавевшими
решётками в виде копий, он остановился прикурить. К большому разочарованию в кармане оказалась лишь пустая смятая пачка.
Пейзаж вокруг полностью поменялся. Безлюдные пыльные улицы, казалось, манили к себе, а давно покинутые заводы уставились слепыми глазницами. Его губы растянулись в ухмылке, когда он прочёл надпись на одном здании, она гласила: «Хорошего рабочего дня» и была криво написана красной краской прямо над замурованными кирпичом дверями. Почему-то ему представились призраки рабочих, пролетающие сквозь кирпичную кладку и неустанно продолжавшие работу.
Заметив небольшой магазинчик с выцветшим названием, он направился к нему. Внутри воняло табаком и прокисшим пивом.
Продавщица, толстая женщина лет сорока с прыщавой физиономией, рассматривала какой-то журнал,
- Мне, пожалуйста, «кент», - тихо проговорил он.
Закурив, Андрей отправился дальше. Пройдя по узкой змеевидной улочке, мужчина оказался на площади, где, как поганки, из земли торчали серые, неказистые дома. Зайдя в тёмный подъезд, он поднялся на второй этаж и подошёл к единственной двери. Ключ со скрипом повернулся в замке, и Андрей оказался в пустой квартире. Она была маленькая и грязная, как и всё вокруг: потрёпанный диван, стол с пепельницей, полной окурков, неуклюжий старый кассетник в комнате. Пустой холодильник и покрытая жиром плита на кухне. Ещё была ванная, откуда вечно доносился звук капающей воды и не работал свет. Пожалуй, всё.
Хотя нет, в углу комнатушки стоял чёрный потёртый чемодан, откуда, как притаившаяся змея, торчала перчатка. Он как бы мимолётом взглянул на неё и улыбнулся.
На улице стемнело. Окна соседних домов начали озаряться светом. Большинство людей уже вернулись с работы и садились ужинать. Он услышал, как этажом выше кто-то громко включил телевизор.
Андрей лениво потянулся и взглянул на часы, еще только восемь. Он включил музыку, это было что-то спокойное и романтичное. Ему представился бал, где дамы в белоснежных платьях кружились в вальсе, словно снежинки. С блаженной улыбкой на устах Андрей откинулся на спинку дивана и, прикрыв глаза, почти сразу уснул.
II
Он шёл грациозно как кошка, избегая любых освещённых мест. Острый нож как влитой сидел в руке. Повсюду звучала музыка, она разливалась сотнями мелодий, наполняя тело силой. Впереди в бледном свете фонаря он заметил мужчину. Музыка внезапно стихла, и мощный заряд энергии покинул его. Теперь Андрей слышал только шаги: тяжёлые громкие, ржавым гвоздём они резали его барабанные перепонки.
- Прекрати! - прокричал он в темноту. Человек остановился, в его лице застыл страх. В два прыжка Андрей покрыл расстояние между ними. Несколько резких взмахов ножа, и мужчина с хрипом упал на заснеженный асфальт.
И вновь зазвучала прекрасная музыка, наполнявшая силой, ему захотелось взлететь и достать до луны.
- Я смогу, смогу дотянуться... - ее бледный лик казался так близко…и когда он уже воспарил над серым городом, где-то
вдалеке послышался грохот каблуков…
Андрей снова стоял на грязной мостовой, луна была далёкой и холодной. Шаги приближались. В ярости он ещё сильнее сжал окровавленный нож.
