…У матери моей соседка – Марь Ванна, пожилая такая старушка, богомольная, божий одуванчик. Они с матерью по телефону общаются и в гости друг к дружке ходят. Я как-то трубку беру, звоню Марь Ванне и говорю так басом:
- Молилась ли ты на ночь, Мария?
Та тараторит:
- А как же, а как же!
Я ей:
- А повтори-ка ты все, что говорила. Проверю, добросовестно ли читаешь, не пропускаешь ли чего.
Марь Ванна мне без запинки чуть не весь свой молельный репертуар выложила. Похвалил я ее, отбой дал.
А она потом матери моей перезванивает, докладывает:
- С батюшкой беседовала. Сам мне позвонил полчаса назад, строго расспрашивал: как молюсь, кому. Контролирует.
Мать моя:
- Да это Колька! Больше некому. Вот я ему сейчас!..
У меня с этим богом вечно какие-нибудь истории. Я в детстве у бабушки обожал ночевать, та меня любила и в избе у себя в гостях обязательно оставляла, как попрошу. Комната у нее одна была, занавеской пополам перегороженная: вроде как два помещения получалось. Помню, лежу я на печи, а бабушка за занавеской перед образком поклоны бьет да шепчет:
- Господи, помоги! Господи, помоги!
Света не жжет, лампадки ей хватает.
Я раз с печи слез, сзади к ней подошел. Босиком по полу не слышно. Положил ей руку на плечо:
- О чем просишь, дочь моя?
Бабка на колени брякнулась: боженька ответил!
Потом оклемалась, поняла, в чем дело. И пошел я восвояси из избы, хоть и ночь на дворе.
Марь Ванна, правда, как бабушка, не обиделась. Она вообще не обижается.
