«Недавно скончался мой хороший знакомый Андрей Андреевич, бывший диссидент. В конце 70-х- начале 80-x годов он пять лет сидел по ст.70 за антисоветскую пропаганду. За нарушение режима в колонии Андрей Андреевич был переведен в тюрьму (для них была специальная тюрьма в Поволжье). А там вскоре попал в карцер. Одиночная камера, нары замком пристегнуты к стене и открываются только на ночь.
И вот в первую ночь он, наконец, смог лечь и уснул. Проснулся от стона. В камере никого, горит дежурное освещение. А стоны продолжаются, исходят неизвестно откуда. И тут он вдруг увидел, что на полу камеры огромная черная лужа. А капли жидкости падают сверху, прямо из воздуха, из пустоты. Протянул руку - на руке оказалась кровь, черная...
Нервы не выдержали, он вскочил и стал стучать в дверь. Пока дежурный наряд открывал дверь, Андрей Андреевич отвлекся от лужи на полу, а когда взглянул вновь, то лужи не было. И окровавленная рука была чистая...
На вопрос: «В чем дело?», он только смог сказать: «Виноват, гражданин начальник! Что-то померещилось!»
Больше всего он боялся показаться смешным.
Но ни смеха, ни нагоняя за ложную тревогу не последовало. Один из прапорщиков сказал другому: «Я же говорил, что эту камеру надо под каптерку переоборудовать. После того «самореза» тут какая-то чертовщина...»
Больше это видение не повторялось. Отсидев в карцере, Андрей Андреевич от осужденных старожилов узнал, что именно в той камере карцера, некоторое время назад, покончил с собой один из осужденных. В карцер, несмотря на строжайший обыск, он пронес обломок лезвия бритвы. И порезал вены... Правда, о том, что в камере с той поры «завелась чертовщина», никто из заключенных не рассказывал.
Может быть, это проявлялось достаточно редко, а может быть, тоже боялись показаться смешными.. «Для заключенного в тюрьме самое страшное - стать всеобщим посмешищем», - объяснил мне Андрей Андреевич».
