Она слыла на всю округу
Ведьмой чёрной и сырой.
Я была её подругой,
А потом ещё женой.
Она моё ласкала тело,
Вниз скользнув губой.
Я ещё, ещё хотела,
Сжимала грудь своей рукой.
Всё под её глазами хладными
Превращалось в твёрдый лёд.
Даже пламя как немыми
Языками застывало наперёд.
В чёрно-белой длинной рясе,
В тяжёлых туфлях и косой,
А в глазах давно погасших
Не дышал уже покой.
В волосах её стеклянных
Бились бабочки из слёз.
А в браслетах оловянных
Застревали шипы роз.
Она ходила сквозь колонн,
В которых прятала сердца живые.
От туда тихий издавался стон,
А глаза её по-прежнему чужие.
А я её любила злые руки,
Любила этот низкий голос.
Любила мученические звуки,
Любила, этот чёртов волос.
У нее, конечно, было сердце, билось.
Но его сковал мороз.
И оно не растопилось
Под струёй моих горячих слёз.
