Пробуждение было непонятным и резким. Казалось, она услышала какой-то звук. Прислушалась к себе и звукам дома. Кроме убаюкивающего тиканья настенных часов -не слышно ничего. Изредка из соседней комнаты всхрапывала бабушка. Готовая уже вновь погрузиться в сладкие морфеевы объятия, Алла услышала: негромкий, но отчетливый и настырный звук не то царапания, не то хруста, словно кто-то что-то грыз. Может мышь? Котов нет в доме -зря. Алка смотрела в освещенный дальним фонарем потолок, с досадой убеждаясь, что остатки сна бесследно исчезают в полумраке ночи. Она отчаянно цеплялась за расплывчатые края его туманной мантии, но сон упрямо игнорировал её желание о скорейшем его возвращении. А назойливое царапанье всё буравило слух, проникая в самые глубокие уголки мозга. Девушка собиралась было принять то положение, в каком сон застал её, как угловым зрением заметила слабое движение около тумбочки с телевизором. Свет проникал туда едва-едва, и кроме некой тени на том месте глаз не различил ничего. Легкое ощущение страха начало вкрадываться в душу, медленно и осторожно выползая из подкроватного пространства, но было оно еще очень слабым, чтобы навалиться на Алку всем своим весом. Она, приподнявшись, пристально вглядывалась в тень, пока её контуры не поплыли прямо на глазах, и девушка с облегчением поняла, что это всего лишь обман зрения при столь скудном освещении. Откинулась снова на подушку. Страх шмыгнул обратно под кровать. «По ходу, я -растяпа! Не убрала Слона на место. . , -подумала Алка, выдохнув про себя, но тут же следующая мысль обожгла мозг -Как! ? Убрала! » Сердце её молниеносно перешло на бешеный ритм. Она скосила глаза к тумбочке. Тени не было, а светлый коврик отчетливо просматривался на том месте. «Какого хрена. . ? » Алка не успела даже додумать, вдруг ясно ощутив присутствие чего-то у своей головы со стороны стены. Вне себя, стараясь сдерживать гулкие толчки сердца, она стала поворачивать голову в ту сторону, но не успела –тень метнулась прочь, ускользая от её взгляда. Опережая сознание, мямляющее слабые доводы рационального объяснения, её тело отреагировало мгновенно, издав такой пронзительный визг, что вся возможная нечисть, проживающая в округе, наверняка в бегстве покинула свои насиженные места. По крайней мере, в доме-уж наверняка, и никак не иначе. Алка уже не воспринимала суетливое хлопотание разбуженной её воплем бабули, которая тщетно пыталась дознаться у впавшей в обморок внучки о причинах столь неординарного поведения. Девушка парила-легкая и безвольная как тополиная пушинка -среди закоулков темного лабиринта своего, исковерканного свалившейся на неё информацией, перегруженного сознания. Бабушка же, пощупав пульс, сердце, дыхание, зачем-то – температуру не реагирующего на прикосновения тела. Убедилась, что внучка спит, повздыхала, решив, что её девочке просто приснился кошмар. На всякий случай старушка принесла святой водички, что всегда хранилась в заветной майонезной баночке среди икон, и, с руки умыв лицо и руки внучки, отправилась досыпать. Наутро Алка, пропустившая в силу своего бессознательного состояния некоторые события прошлой ночи, старалась не подать виду, что стала свидетельницей «чего-то не того». Бабушка же в свою очередь не стала портить с утра настроение своей драгоценной гостьи, и как ни в чем ни бывало хлопотала с выпечкой, украдкой, правда, приглядываясь к слегка помятой Алке. Та старалась быть беззаботной, а старушка-сама простота и невинность. Так и позавтракали, непринужденно говоря о всякой всячине и о пустяках. Отпуск Алки проходил в незатруднительных хлопотах по незатейливому бабушкиному хозяйству, прополкой огорода, сбору поспевших разносортных ягод. В доме она практически ничего не делала, стараясь как можно больше пребывать на свежем воздухе. Неизменно в купальнике, либо, если был риск привлечь не нужное внимание местных жителей своим непотребным видом и соблюдая приличия-в коротеньких шортиках и легкой маечке. Так что менее чем за неделю красивый ровный загар покрывал стройное тело как шоколадная глазурь-две палочки хрустящего печенья. Она бегала на речку. И, на ходу сбрасывая прилипающие к разгоряченному телу тряпки, шумно кидалась в медленные прохладные потоки. С довольным визгом она принимала эту освежающую влагу не только каждой клеточкой отзывающегося благодарностью тела , но и всей благосклонностью необъятной юной души. Подолгу могла лежать на спине, опираясь на мягкие гостеприимные ладони реки, и, раскинув руки, наблюдать за причудливыми формами облаков. После купания, пока не просохнет купальник, могла не спеша гулять по обширной зелени луга, собирая скромные полевые цветики или пучками рвала благоухающие травы, которые потом разбирали вместе с бабушкой и сушили. Причем Алла зачастую без всякой подсказки определяла, в какую кучку отправить иную травинку:эта- от головной боли, а та вон- от кашля, ну а вот эта при ревматизме неплоха… Словом, девушка наслаждалась отдыхом в милой сердцу деревне. Как-то раз, ближе к вечеру, когда деревенское стадо должно было вот-вот оповестить протяжным разноголосым мычанием о своем прибытии, Алла обрывала сорняки с внешней стороны забора. Погруженная в свое занятие, она аккуратно складывала травяные пучки в небольшие кучки рядом, чтобы потом собрать все это в прихваченную загодя лоханку. Сама не ожидала, что её рука, сжимающая траву, наткнется на что-то мягкое и упругое за её спиной. От неожиданности она ойкнула и обернулась. Около неё стоял нюркин гусак, с невозмутимым спокойствием наблюдающий за её ползанием вдоль забора. Склоняя свою носатую голову так и эдак, он глядел на Алку как на невиданного до селе зверя, словно оценивая её. - Привет, -сказала Алка. -Гаа, -ответил ей гусь. -А ты чего тут один, без хозяйки? Интересно, а имя у тебя есть? -пытаясь погладить горделивую птицу, щебетала девушка, но тут же поймала себя на мысли, что задавать вопросы гусю, пусть даже такому важному как этот -по крайней мере странно. Тем более, что гусак явно не был расположен на задушевные разговоры и даже с недоверием отнесся к её попыткам погладить себя. Он расправил массивные крылья и, для порядка махнув ими, всё так же невозмутимо прогоготал: -Гаага! Тут Алла заметила, что его веревочка не повязана на шее как обычно, а беспорядочными витками оплетает его лапу, волочась по земле свободным концом. -О, дружище, да ты в передрягу попал, оказывается! Давай-ка мы тебя распутаем… Алка попыталась было поймать конец веревки, но гусак, наверное воспринял это как покушение на собственную свободу. Он недовольно гоготнул и заторопился прочь, спотыкаясь о мешающие движению путы. Но Алка была проворнее и догнав птицу, ухватила гуся за крылья, прижала, не давая возможности пустить их в ход. Гусь возмущенно заорал. Не обращая внимания на его вопли, девушка быстро размотала веревку, но гусак вырвался и быстрой перевалочкой поспешил к родному двору. Алка встала, не зная, что делать с веревкой, но понимая, что столь необходимая деталь гусиной амуниции еще понадобится владелице гуся, побрела за ним следом. Тем более, как оказалось, у своего двора Нюрка уже высматривала любимца. Алла почувствовала приближение надвигающейся бури в случае нелепых подозрений в покушении на здоровье Священного Гусака и прибавила шагу, желая скорее разобраться с недоразумением. Приблизившись к насупившейся женщине, девушка вздохнула поглубже, мысленно приняв стойку на случай внезапного нападения и сказав: -Здравствуйте! Вот веревочка Ваша! Запутался он в ней, я распутала…(Господи, как всё нелепо! ) -Здравствуй, -буркнула в ответ Нюрка, но веревку приняла аккуратно и, даже, как показалось Алле -вежливо. Нуу… Уже прогресс. Хоть не послала! -Какой гусь Ваш все таки невероятно симпатичный, -продолжила Алка, решив -чем черт не шутит! -расположить к общению нелюдимую тетку, раз уж гуся -не получилось. И продолжала льстить: -Он у Вас как будто графских кровей-такой важный из себя… -Чего? -Нюрка подозрительно зыркнула глазками из-под густых своих бровей. -Какой такой граф? Тихон он! -Ах его Тишей зовут! -обрадовалась Алла. -Вот здорово! Тиишечка! Иди сюда, хороший, иди сюда, пригожий… Алка приторным голоском щебетала недоуменному гусю всякие ласковости, пока не заметила новый взгляд Нюрки:несколько напуганный, или по крайней мере переживающий за душевное здоровье незваной гостьи. Этот взгляд одернул её, заставив смутиться. «Блин, веду себя как полная блондинка, -с досадой на себя подумала она, машинально заправив за ухо выбившийся локон светлых волос . -Ну совсем дура, распищалась тут! » И уже совсем посерьезнев, участливо спросила: -Как Ваше здоровье? Может, Вам помочь чем? Так Вы не стесняйтесь, спрашивайте! Я помогу. . -Много от тебя помощи-то! -недоверчиво усмехнулась Нюрка, сматывая злосчастную веревку и пряча её в карман. -Ты ж городская небось. . . Хоть чего умеешь ли? Как же. . -расстерялась было Алка от такой наглости, но тут же взяла себя в руки, и не осторожно заявила, -Я всё могу! -Так уж и всё. . Как же. Всего никто не может. Никто! -Ну а что например-то нужно сделать? Вы скажите… -Ладно, -снизошла тетка. -Дед у меня старый больной. . Без сил совсем. Надо бы ему постель перестелить, завонялся весь дюже. Переложить его надо. А у меня как назло давеча суставы ломить стало -гроза будет, не иначе…. Тетка шла к дому, рассказывая гостье о своем расстроившемся не ко времени здоровье, а Алка плелась следом, так и не поняв -пригласили её в дом, или нет, но на всякий случай -шла. -Входи! -получила она всё таки официальное приглашение, -Порог высокий, аккуратнее там… Боже мой, куда она попала -невольно подумалось Алле, когда переступила порог этого сумрачного жилья. Глаза с улицы и так толком не видели отчетливо, как полагается, так еще и вдобавок не хвастающие габаритами окошечки были задернуты мутного цвета занавесочками. Тяжелый застоявшийся воздух неприятно шибанул в нос. Девушке даже показалось, что свисающая с потолка паутина облепила её волосы, а в темных углах этой древней горницы зашевелились мрачные тени. Но это лишь показалось. Хоть и приписывали здешней хозяйке различные паранормальные способности, но, как оказалось, не всё в картине нюркиного быта было настолько по -ведьмински классически. Вот и про существование некоего деда, за кем ухаживала эта загадочная тетка, деревенские, однако, даже не знали. Алла оглядела комнатку внимательнее. Обнаружила, что за большой русской печкой в самом углу есть еще небольшой закуток, занавешенный какой-то тряпкой, сливающейся со стеной так, что заметить наличие закутка можно было не сразу. За ним-то и скрылась тётка Нюрка, и оттуда слышалась тихая возня. -Иди сюда, дочка, -позвала вдруг хозяйка. Алла аккуратно отодвинула край занавеса, всмотрелась в совсем уж густой полумрак закутка. На деревянной лежанке, пристроенной непосредственно к печи, лежал человек, прикрытый тяжелым на вид стёганным грязным одеялом. -Ты давай сюда пролезь, в головах-то он тяжелее, а я с той стороны возьмусь. Совсем руки у меня не гнутся …И вот сюда на скамеечку перенесем пока… Алла стала протискиваться в дальний угол, Нюрка- в противоположную сторону, и кое-как в тесном пространстве они поменялись местами. С такой близости девушка могла более тщательно рассмотреть лежачего. Господи, тщедушное сухонькое как у мумии тельце старичка вызывало жалость и невольно заставляло сердце сжиматься. Практически безволосая его голова, почти прозрачные уши, впалые глаза и щеки, нос тонкий и заостренный. Пратически-труп, тем более, тяжкий дух, исходящий от такого лежачего больного, вносил сомнения о наличии жизни в этом слабом теле. Перенести старика не составило особого труда для физически крепкой девушки, чего не скажешь о кряхтящей и постанывающей от натуги тетке. Нюрка сгребла в охапку грязную постель, быстренько растянула свежую, хотя, на вид- столь же сомнительной чистоты простыньку, кинула подушку на законное место, приказала: -В обрат давай. Тааак! Вернули старичка на его ложе, перевели дух, Нюрка уже повернулась к занавеси чтобы выйти, а девушка-следом, как тут Алка ощутила на своем запястье цепкую хватку костлявой ручонки, а старик, резко поднявшись, сел в своей постели. Всё произошло в считанные секунды, что девушка не успела даже удивиться столь разительной перемене в едва подающем признаки жизни тельце. Она с удивлением смотрела на его ощеренный в беззубом оскале дряблый рот, безумным блеском сверкающие глаза, глядящие на неё в упор с какой-то дикой жадностью. Пораженная, девушка рассмотрела на тонкой птичьей шейке мерзкого старика продольные щели по бокам от горла, которые раздувались и сопели, втягивая воздух. Старик протянул к гостье другую руку, а челюсть его, отвисая, расширялась, обнажая удлинившиеся клыки и мясистый синюшного цвета осклизлый язык. Ступор, поначалу сковавший растерявшуюся девушку, столь же резко прошел, она оттолкнула омерзительное создание, прижалась к стене, стремясь увеличить расстояние между ней и стариком. Но выиграла едва ли лишние десять сантиметров в столь скудного пространства. Нюрка, заслышавшая этот шум, обернувшись, со удивительным спокойствием наблюдала за этой молчаливой борьбой со своей выгодной позиции, загородив единственный выход из запечного пространства. Но именно она первой нарушила это напряженное безмолвие: -Вот окаянный. . Вурдалак чёртов, потерпеть не мог малость, гад? ! Штоб тебя! -она недовольно замахнулась на старичка, и тот испуганно отшатнулся. -А ты, девка, выходи давай оттудова, чего прилипла? Всё происходящее проносилось в голове Аллы сумасшедшим калейдоском, но вот мысли никак не желали выстраиваться в логическую цепочку, и вяло текли густым холодным киселем. Она едва отстранилась от стены, когда сильная рука Нюрки резко выхватила её из угла на простор грязной горницы-куда только больные суставы подевались! -Ты вот што. . -шипела она одуревшей гостье, -Раз уже всё увидала, давай по-хорошему! Ты кровушки своей дай маленечко, а? Всего ничего, стаканчик один? Что тебе стоит? Ты молодая, здоровенькая, еще наживешь… -Что Вы такое говорите? ! Какая кровушка? Ничего я вам не дам! -возмущению Алки не было предела, когда смысл сказанного дошел до её раскиселенного сознания. -Ты, девка, не артачься давай! Ведь по-хорошему, говорю, прошу пока. . -Пока! ? А то что? -Алка приняла стойку «руки-в-боки». -Что, ну? -А вот то! Тетка угрожающе двинулась на гостью, выставив скрюченные пальцы, и вид её не сулил даже намека на положительный исход событий. Тут глаза Нюрки скосились куда-то за спину девушки, Алка машинально среагировала, посмотрела туда и завизжала от увиденного. По печной стенке, со стороны горнила крадучись сползал старик, цепляясь за редкие выступы печи. Причем полз он не сверху вниз, спускаясь, что было бы по-человечески логично, а как-то наискось, чуть поперек печи! Перебирая тонкими ручками и ножками, он не спускал голодных своих глазок с девушки. Алка не стала ждать, что будет дальше, останься она в страшном домишке еще хоть минуту. Подскочив как ужаленная, не пререставая визжать, блондинка бросилась к двери, толкнув её так, что от удара загудели стены. Едва не скатившись кубарем с высокого крылечка, Алка помчалась к калитке, но путь ей преградил гусак. Расставив крылья, неведомым образом трансформировавшийся Тихон шипел тремя головами на длинных сильных шеях, норовя ухватить девушку всеми имеющимися клювами. -Ах ты, змей-горыныч хренов! Взбешенная уже, вне себя, от череды экстремальных событий, Алка, не раздумывая, схватила гусака за все его три головы и как заправский метатель молота, с разворотом швырнула животину в сторону крыльца, где уже топталась Нюрка, бросившаяся в погоню. Не глядя, насколько точно ядро попало в цель, Алка выкатилась за калитку, едва не угодив лбом в бок проходящей мимо буренки. Корова отпрянула в сторону, опасливо покосилась на Алку, а та, постепенно придя в себя, огляделась. Немногочисленные аборигены разгоняли скотину по домам и сейчас удивленно разглядывали эту городскую сумасшедшую, явно секунды назад улепетывающую не меньше чем от привидения. Девушка постаралась принять обычный беззаботный вид и направилась домой. Голова кружилась, сцены пережитого проносились перед глазами, от всё ещё витающего у самого носа смрада затхлого нюркиного дома мутило, и Алка шла по улице, неровно и чуть покачиваясь. Представила себя со стороны-хороша отпускница! Нажралась, алкоголичка, и ковыляет, довольная-стыд и срам! Всё это о ней могли бы сказать деревенские, если бы Алка обратила внимание на то, с каким сочувствием провожают её местные:многие видели, откуда высочила девушка, недоумевали-по кой чёрт занесло её в тот нечистый дом? Войдя во двор, Алла направилась прямиком к колодцу-той самой нечаянной её купели, где так смело принял боевое крещение её маленький двойник. Алла ощущала себя какой-то грязной, нечистой, оскверненной поползновениями чудовищного старикашки, и единственным сейчас желанием её было стремление как можно скорее смыть с себя все эти нечистоты потусторонней зловещности. Не заботясь об осторожности, девушка столкнула в колодец стоявшее на крае ведро, и пока то медленно погружалось в темную воду, стянула с себя не богатый свой наряд, оставшись в одном купальнике. Её было все равно в эту минуту-увидит ли её кто-то из любопытствующих соседей, что скажут потом, она уже с трудом подавляла подступающую истерику. Вытащила полное ледяной воды ведро, задержала дыхание и окатилась обжигающей холодом очищающей влагой. Такие её действия напугали и переполошили выглянувшую из дверей веранды бабушку. -Аллочка! Да что ж ты делаешь, дурёха! -кричала ба, разыскивая второй тапок необутой пока ногой. -Ты же простудишься, вот ошалела девка… -Ба, нельзя в одном тапке -второй искать, -невозмутимо ответила Алла, поднимаясь на крылечко. -Да причем тут тапок-то? -растерялась бабуля, кинувшись вытирать мокрое внучкино лицо своим верным фартучком, -Тапок вот еще. . Что на тебя нашло-то? Разжарило тебя штоль? Речки тебе мало, чего удумала-ледяной водой обливаться. -«Моржи» ведь обливаются, ба, -парировала уже успокоившаяся Алка. -Закаленней буду! Она нашла полотенце-огромное, мягкое и теплое, и с удовольствием завернулась в него, с ногами забравшись на диван. Рассказывать о своих приключениях впечатлительной бабуле(это у них, видать, семейное) она не стала. Слишком устала от эмоций. И выдерживать расспросы Ба ей сейчас очень хотелось меньше всего. Всё равно вездесущие и всезнающие подружки-соседки рано или поздно расскажут новости более подробно и в более ярких красках. Пусть уж лучше позже расскажут, и тогда- как электричка доставит Аллу в город. Как же ей сейчас было всё лень! Незапланированный контрастный душ не взбодрил её взбудораженные тело и мозги, но наоборот-расслабил и успокоил, очистил от налипшего грязными комьями страха, смыл непрошенную злость чужых недобрых помыслов. -Ты давай-ка вот выпей пока чайку, -расторопная старушка уже успела разогреть чайник, заварить пахучий мятный чай с медом, принесла большую дымящуюся чашку на просторном блюдце. -Ба, я наверное поспала бы сейчас, -пробормотала девушка, осторожно отпивая горячий напиток. -А чего ж нет? Конечно, ложись, -Ба присела напротив, внимательно присматриваясь к внучке, убрала мокрые еще волосы с её лба. -Чего-то подустала я… -Конечно, конечно, ляг, отдыхай. Я калитку-то закрою, замок повешу-никто и не войдет, если что. А сама к Петровне схожу, попроведаю на ночь глядя. Бабушка засобиралась, а Алла, поставив чашку на стол, отправилась в спаленку, с легким сожалением подумав о том, что у Петровны скорее всего окажется еще кто-то из бабушек-старушек, и её, Аллы история всплывет раньше, чем она того хотела бы. Тогда от распросов бабушки точно не отвертеться. Продолжение следует... Один всего не добрый взгляд. Часть 3
