Мое детство и юность прошли в небольшом поселке. Жили мы в большом кирпичном доме на два хозяина. Соседями была молодая симпатичная пара, жили они дружно, ни разу мы не видели, чтобы они скандалили. Таня была умницей и красавицей. Длинная коса, стройная фигура.
Была у них проблема - детей не было. Все перепробовали за это время, сколько больниц обошли, знахарок всяких - все без толку. Когда уже и надежду потеряли, Таня вдруг поняла, что ждет ребенка. От счастья вся светилась, пока беременная была. А папаша молодой приданого накупил, на троих хватило бы.
Подошел срок - ее увезли в роддом. А на следующий день поселок облетела страшная весть - Таня умерла при родах, у нее оказалось слабое сердце. Ребенка удалось спасти. На соседа смотреть было страшно - глаза ввалились, похудел как-то разом буквально за один день. Сына он сначала забирать из роддома не хотел - винил его в смерти жены. Потом приехала мама Тани, старушка уже. Ребенку нужен уход и забота, а от отца на тот момент помощи не было никакой.
Малыш беспокойный был, кушал плохо. Детские смеси в то время найти было трудно, поэтому кормили его коровьим молоком. Он его плохо переносил, от бутылочки отказывался и в весе почти не прибавлял.
Слышимость хорошая была, ночью плач за стенкой почти не умолкал. Бабушке трудно было, мы по очереди с мамой и сестрой стали ей помогать нянчиться. Сначала днем, а потом и ночью дежурили. Однажды утром сестра вернулась и говорит: "Сегодня всю ночь спали спокойно, ребенок ни разу не проснулся". Вечером я ночевать к соседям ушла. Спать легла в комнате с малышом, уснула быстро. За день так набегаешься, что баранов считать не надо.
Проснулась когда малыш захныкал. Сразу не сообразила, где я. Вдруг дверь открылась и вошла женщина. Было темно, лица я сразу не разглядела. Она подошла к кроватке, взяла ребенка на руки. Слышу - плачет, шепчет что-то, целует его, обнимает.
Она подошла к окну, и при свете луны я смогла хорошо разглядеть ее - это была Таня, она держала младенца на руках и кормила его грудью!
Я в одеяло с головой зарылась, дышать от страха перестала, все тело сковало. Потом все затихло. Кое-как дождавшись утра, я убежала домой.
Дома все рассказала. С того дня к соседям нас больше не звали. Плач по ночам прекратился. Сосед тоже постепенно снова на человека стал похож. Правда, жить они стали замкнуто, почти ни с кем не общались.
Сейчас тот мальчик уже взрослый мужчина, мы иногда встречаемся, здороваемся. У меня от этих встреч всегда мурашки по коже...
