«Она пришла ранней весной, когда еще не растаял снег. Мы торгуем цветами на рынке у кладбища круглый год и насмотрелись на разных нищих и попрошаек, но к этой пожилой женщине в черном завязанном по-особому платке все стали относиться с уважением и даже с некоторой опаской.
Одетая во все черное, она стояла у дороги со своей кружкой в руках и молчала. Ходила медленно, помогая себе палкой. С собой носила старую корзину или ведро. Очки с толстыми стеклами мало ей помогали – она была почти слепой. С нами не общалась. Не ест, не пьет целый день. К вечеру соберет свое скудное подаяние и поковыляет по дороге к сараям. Один бородатый бомж пытался разговорить ее, но в ответ она только повторяла фразы из Библии.
Милостыню ей подавали охотно. Иногда и еду давали. Тогда она настойчиво спрашивала: «Кого помянуть? Имя?» Затем произносила короткую молитву, желая здоровья живым, а мертвым – покоя.
Так прошла весна, а в начале лета к нам пожаловал завсегдатай – мужчина с бородой, лет 55-58, не желающий работать, но любящий выпить. Он сразу увидел в «монашке» врага и стал ее всячески запугивать и сгонять все дальше и дальше от базара, пока ее совсем не стало видно. Но и там, у забора, где ей, видимо, и на хлеб не собрать было, он не давал ей покоя. И ей пришлось уйти совсем.
Все лето «монашки» не было видно, но к осени она опять стала приходить в дальний угол кладбища. Я сама видела, как автомашины подъезжали к ней, и шоферы подолгу говорили с этой женщиной. Одна из машин подъехала позже ко мне за цветами и венком. Я поинтересовалась, о чем можно говорить с этой странной женщиной. И вот что поведал мне водитель. Еще весной у него начались несчастья: умерла мать, следом – отец, смертельно заболела дочь, на работе сплошные неприятности. Они с женой поехали на кладбище на могилы родных и вот тут увидели «монашку». Жена подала пакет с едой женщине и пожаловалась на судьбу. «Монашка» потеребила свой черный платок, что-то пошептала под нос и быстро заговорила: «В квартире, слева от вашей ,живет женщина, сильно вам вредит. Ваш муж придавил ее собаке лапу. Зависть и ненависть ее может погубить и вас, и вашу дочь. Нарвите осиновых веточек и положите ей под порог на ночь. А дочь надо спасать! Увезите ее на время, да и сами на месяц в отпуск съездите. Я помолюсь за вас».
Конечно, трудно было поверить совсем незнакомой полуслепой женщине… Но откуда она знает о дочери, о соседке? О собаке?..
И все же они поехали в отпуск, а под коврик у двери положили соседке несколько осиновых веток. Когда через месяц вернулись, то очень удивились. Соседка уехала, продав квартиру милым людям. Дочь практически выздоровела, чему удивился даже ее врач. Решили отблагодарить «монашку», но найти ее было трудно. Узнали о ней многое: в Афгане убили мужа, а через десять лет в Чечне – двух сыновей. От горя женщина потеряла рассудок и зрение, но стала «видеть» сердцем. Очень многим помогла отвести беду, а других успокоила – все будет хорошо.
И вот поздней осенью я увидела ее у забора кладбища. Она у меня не взяла ни денег, ни одежды, попросила еды какой-нибудь. Пока я ходила в магазин, она ушла. Говорят, ее выгнал мужик с бородой. А у мужика того, оказывается, свой дом, корова, свиньи и куры, огород, жена не работает. Чем же ему помешала эта «монашка»? Может, боялся, что разглядит его черную душу и потерянную совесть?
Этим летом «монашка» не появлялась. Может, замерзла?! Может, приютили добрые люди?..»
Наталия Костюшина, г.Хабаровск
