Взято с http://kriper.ru
Автор неизвестен.
Абрамовичем звали кота, который жил у брата моей жены. Не знаю, кто дал животному такую кличку. Наверное, это из-за того, что он был весь такой пухлый, сытый, мордастый — в общем, довольный жизнью. И вот как-то раз они собрались на пару недель на юга и попросили нас на это время забрать кота к себе. Мы согласились — раньше у нас с женой тоже был кот, который потерялся во время поездки на дачу, да так и не нашёлся, так что котов мы любили.
Надо сказать, что наша семья к тому времени была ещё совсем молодой — мы поженились всего год назад, и жена только-только родила первенца — малышку Вику. Своего дома у нас не было, а жить с родителями не хотелось — приходилось снимать квартиру. Раньше нам хватало однокомнатной, но с рождением ребёнка мы решили арендовать двухкомнатную квартиру ближе к центру города. Когда Абрамович прибыл к нам, мы жили в этой квартире не больше пяти-шести недель, а Вике было тогда всего четыре месяца.
Жена сразу заметила, что кот в нашей квартире ведёт себя беспокойно. Он бегал туда-сюда, потом жался по углам, отказывался есть «вискас» и выпить молока (хотя в итоге всё-таки поел). У себя дома он совсем не такой, а ленивый и днями напролёт лежит на кровати, сказала жена. Я объяснил это тем, что коту непривычно находиться на новом месте, вот он и беспокоится. После этого мы перестали обращать на него внимание — благо, у нас хватало своих проблем с младенцем: в последние недели Вика почему-то часто плакала без видимой причины.
Ночью Абрамович нас разбудил громким мяуканьем. Он находился в гостиной. Выйдя из спальни, мы увидели, что кот явно не в себе. Он носился на диване из одного конца в другой; шерсть вздыбилась, зелёные глаза сверкают, когти выпущены. Смотрел он в угол гостиной, где у нас стоял телевизор. Настроение у меня было плохое — мало того, что ребёнок не даёт ночами отдохнуть, так ещё и кот мешает спать. Я взял Абрамовича за шкирку, отнёс в кухню и закрыл дверь. Там он тихо просидел до утра.
На следующее утро он опять устроил цирк: едва выйдя из кухни, кот опять ощерился, на этот раз на шифоньер, который стоял у противоположной от телевизора стены. Он бросался на него, ударялся о дверь, отскакивал, шипел и снова бросался. Тут нам впервые стало тревожно: мы вспомнили про все эти рассказы о котах, что они могут чувствовать присутствие нечистой силы. Я отнёс его обратно в кухню — Абрамович снова успокоился, поел и справил нужду на песочнице. В общем, вёл себя как самый обычный кот. Но стоило вынести его в гостиную, он начинал мяукать и вырываться из рук как бешеный. Интересно, что каждый раз он щерился на различные места — будто объект его ненависти постоянно перемещался по комнате.
В тот день он ночевал на кухне, и всё прошло хорошо. Но на третий день то ли я, то ли жена забыла плотно закрыть дверь кухни, и глубокой ночью я снова проснулся от неистового кошачьего мяуканья. Но на этот раз кот мяукал так отчаянно, что я сразу понял, что с ним что-то не в порядке.
Он стоял в центре комнаты, выгнувшись дугой, и не мигая смотрел на диван. Когда я попытался поднять кота, он отскочил от меня и набросился на диван, но тут же громко мяукнул, будто от боли, и побежал назад, ко мне на руки. Диван был совершенно пуст... Я почувствовал, что кот у меня на ладони мелко трясётся всем телом. Он снова отправился «на ссылку» в кухню, я крепко закрыл за ним дверь.
Утром, едва выйдя из кухни, Абрамович стремительно пробежал через всю гостиную и стал исступленно царапать когтями закрытую дверь в комнату, где спали я с женой и стояла кроватка Вики. Мы с женой стояли и смотрели на мечущегося кота, и холод пробежал по нашим спинам: к тому моменту мы уже не сомневались, что кот видит «обитателя» этой квартиры, которого мы не можем узреть. Мы пришли в ужас от мысли о том, что «оно» может находиться в одной комнате с нашей дочерью. Мы приоткрыли дверь спальни, и кот проскочил внутрь. Как мы и опасались, он сразу стал щериться на детскую кроватку — точнее, на её подножие. Вика же в это время мирно спала. Не сговариваясь, мы с женой осторожно подняли кроватку и переместили на другое место, а Абрамович по-прежнему шипел на уже пустое пространство.
Эта ночь стала для кота последней. Мы по привычке заперли его в кухне и отправились спать. Ночью несколько раз жена ходила на кухню, чтобы взять воды для малыша. Кот всё это время спал у себя на песочнице. Утром, примерно в семь часов, я зашёл на кухню и увидел, что песок рассыпан по всей кухне. Сама песочница была отброшена в угол, а кот скрючился под столом. Абрамович был мёртв. Никаких внешних причин смерти животного мы не нашли. Не было похоже, что на него кто-то напал или что он дрался с кем-то перед смертью — к тому же мы из спальни ночью ничего не слышали...
Смерть кота произвела на нас ужасное впечатление. Буквально через несколько дней мы съехали в другую квартиру. Хозяева недоумевали, но им мы ничего не сказали. После переезда Вика стала меньше плакать по ночам — не знаю, связано ли этом с тем, что мы оставили ту квартиру с его невидимым «обитателем». Но беспричинная смерть Абрамовича была явно странной. Кто знает, может быть, кот своей смертью спас жизнь нашей дочери — ведь если бы мы не переехали поспешно, то это могло бы произойти с Викой... Но я стараюсь об этом не думать.
