Доброго времени суток, дорогие читатели! История, которую я хочу вам поведать, произошла со мной весной 2010-го года.
Итак, 30-го апреля, напрочь забыв о таком понятии, как совесть, я решил организовать себе внеплановые каникулы – взять больничный дней эдак на десять и поехать на дачу к бабушке.
Мне нередко выпадали случаи, чтобы продемонстрировать свой актерский талант, и вот сейчас в кабинете у врача как раз был такой случай. Нагрев незаметно градусник об лампочку и состроив самую несчастную гримасу, на которую был способен, я сидел и ждал «приговора». Доктор, внимательно посмотрев на меня и на градусник, заявила:
– Иди отсюда, симулянт.
– Но я же… мне правда плохо! – заявил я тоном самого честного в мире человека.
– Десятого числа придешь – выпишу в школу, – улыбнулась она.
– Спасибо! – от несчастного вида не осталось и следа. Я выскочил из кабинета, быстро произнося еще какие-то несвязные слова благодарности. Все-таки она – святая, но надо будет придумать что-нибудь новое, мне ведь еще 4 года школу прогуливать…
И вот я уже на даче, прямо не верится, что это то самое место, которое я видел в свой последний визит – яблони, еще недавно стоявшие в снежных шапках, сейчас были усыпаны белыми цветами, через которые кое-где проглядывалась светло-зеленая листва, вся земля была покрыта густым желто-зеленым ковром из одуванчиков, на небе не было ни облачка, яркое весеннее солнце слепило глаза. В такие моменты понимаешь, что твоя жизнь прекрасна.
Обняв бабушку и выслушав от нее последние «сельские новости», я наконец сбежал от всего мира на чердак, на свой любимый и знакомый с детства чердак, единственным входом на который являлась дырка в потолке на высоте двух метров. Растянувшись на нагретой весенним солнцем железной крыше и прикурив первую за утро сигарету, я задремал с четким осознанием того, что жизнь определенно прекрасна…
Но в моей жизни с ранних лет появилась одна аксиома: любой момент, когда чувствуешь себя счастливым и забываешь обо всех насущных проблемах, должен быть испорчен. И этот раз не стал исключением – как только я начал засыпать, мне по голове прилетело камушком, через пару секунд яблоня, росшая рядом с домом, затряслась, и на ней появился Павлик – мой лучший и, похоже, единственный настоящий друг… но почему именно сейчас?! Почему нельзя было позвонить или хотя бы зайти через дверь? Почему обязательно приходить в мой маленький рай и возвращать меня в этот мир…
– Диман, хватит спать, мелкий ленивый…
– На себя посмотри! И вообще, тебя стучаться не учили?
– Да не ворчи ты, зануда! Поедешь сегодня на озеро? Там все наши будут и еще пацаны из поселка.
– В честь чего такое сборище?
– То есть как «в честь чего»? ! – возмутился Павлик. – Первое мая – Всероссийский День Шашлыка! Погнали, Диман, или ты собрался все праздники проспать?
– Как ты догадался? – пробурчал я в ответ, но, поймав на себе взгляд друга, готового одним пинком скинуть меня с моей же крыши, добавил: – Ладно, ладно… во сколько встречаемся?
– В 11 вечера у озера.
– Окей, только дай мне поспать спокойно.
– Ладно, уже ухожу, зануда! – Павлик спрыгнул с крыши и исчез в кустах, разделявших наши участки.
Спать уже совсем не хотелось, и я решил пойти помочь в огороде. Провозившись с грядками часов до девяти, я вспомнил, что сегодня мне еще и на озеро ехать, и решил позаботиться об алиби на ночь. Вытащив из сарая велосипед и спрятав его в кустах у калитки, я сказал бабушке, что у меня болит голова и я пойду спать. Посидев минут десять на чердаке и убедившись, что бабушка ушла в дом и не заметит меня, спрыгнул с крыши и поехал к озеру.
Ехать нужно было по лесной просеке около часа. Этот лес я знал, как свои пять пальцев, поэтому спокойно ехал в темноте, не глядя на дорогу. В моем воображении возникали картинки предстоящей ночи, и я был целиком поглощен этими мыслями.
Но вдруг я заметил в кустах силуэт женщины в легком голубом сарафане с длинными волосами. Она, казалось, тоже заметила меня. Я остановился, чтобы спросить, что она делает в лесу так поздно и не нужна ли ей помощь. Но как только я подошел к ней, она прошептала:
– Помоги… – Ее голос был тихим и дрожал – похоже, что она плакала.
– Что случилось? – поинтересовался я.
– Идем… – прошептала она еще тише и маленькими шагами устремилась вглубь леса. Было похоже, что она плыла, а не шла по сырой траве, так как на ней не оставалось следов от ее ног.
– Так что с вами случилось?
– Моя дочь… ей нужна помощь… – и тут я замер от ужаса, в небольшой канаве лежало изуродованное тело молодой женщины. Я никогда не отличался пугливостью, даже наоборот, но вот гримаса ужаса на ее лице… стеклянные глаза, смотревшие в никуда…
Из ступора меня вывел странный звук в кустах, походивший на шорохи. В голове на тот момент была только одна мысль – бежать! Неважно куда, главное – быстрее убраться отсюда!
Я выскочил на просеку и через секунду уже гнал на велосипеде, не разбирая дороги. За спиной я слышал голос той женщины:
– Стой! Вернись! – голос ее стал громче, в нем теперь была угроза. – Остановись!
Вскоре он затих, и я, не сбавляя скорости, оглянулся, прямо у меня за спиной стояла она… Я вскрикнул и в этот момент, не удержав руль, свалился с велосипеда. Дальше была темнота, и в этой темноте я слышал только разгневанный голос женщины:
– Зачем ты убежал! Вернись! Вернись туда и помоги моей дочери, а если не вернешься, я тебя не отпущу, ты не выйдешь из этого леса! Никогда не выйдешь, останешься здесь, и тебя никогда не найдут!
Я понял, что выхода у меня нет, и попытался ответить ей, но не смог сказать ни слова, только в мыслях у меня пронеслось: «Хорошо, я вернусь, я помогу ей, только отпусти…»
Когда я открыл глаза, в лесу было совсем темно, а голова жутко болела, но у меня была сейчас только одна мысль – найти то место и помочь ее дочери, не зная, как она выглядит, где находится и жива ли она вообще, но помочь. Слова женщины отпечатались у меня в голове, и я понимал, что другого выхода нет.
Бросив велосипед на просеке, я отправился к тому месту, где видел тело женщины. Не дойдя около 10 метров до той самой канавы, я увидел сидящего на земле ребенка лет пяти. Это была девочка, вся перепачканная, она сидела, прислонившись к дереву, и тихо плакала.
– Ты мне поможешь? Мама сказала, чтобы я сидела здесь и что ты мне поможешь. Ты видел мою маму? – мое лицо вытянулось то ли от ужаса, то ли от удивления, глаза чуть не выскочили из орбит.
Справившись, наконец, со своим страхом, я ответил:
– Да, твоя мама просила помочь, пойдем, я отведу тебя домой, – я завернул девочку в свою толстовку и подхватив ее на руки, понес в деревню. Выйдя на просеку, я вновь увидел силуэт той женщины:
– Спасибо тебе, мне пора уходить, а тебя уже ищут друзья, прощай… – ее силуэт растворился в воздухе.
В кустах послышался топот и шуршание
– Диман, блин, где ты шляешься?! Время полвторого ночи! – из кустов вылезли Павлик и его старший брат Мишка.
