Люська пообещала ему приехать в гости.
Санька попросил Люську, чтоб прихватила с собой и меня для его однокурсника и приятеля Кима, который, оказывается, давно был ко мне неравнодушен, но никогда этого не показывал из-за своей застенчивости. К Киму я никаких чувств не испытывала, но поехать согласилась лишь потому, что хотелось увидеть новые места, получить какие-то впечатления, просто чтоб провести время.
В один из выходных мы с Люськой поехали в Черкесск. Ким и Санька нас встретили и повели к себе в общежитие. Это было небольшое одноэтажное здание, в котором, кроме вахтера, никого не было, потому что студенты большую часть времени жили в палатках прямо на месте раскопок.
После ужина мы с Кимом оставили молодых наедине. Ким открыл ключом одну комнату и сказал, что я в ней могу располагаться и чувствовать себя как дома, а сам ушел в свою комнату. Вечером договорились погулять по Черкесску.
В моей комнате лежала куча вещей, принесенных с раскопок: ржавые кинжалы, какие-то браслеты, черепки разбитой посуды, даже человеческие кости.
Я взяла со стола какой-то журнал, легла на одну из кроватей и стала изучать картинки. Тут показалось, что кто-то меня внимательно рассматривает. Этот «кто-то» находился под соседней кроватью и был обыкновенным человеческим черепом с пустыми глазницами. Я это «неудобство» быстро устранила: задвинула череп подальше под кровать и продолжала читать журнал в ожидании приглашения на прогулку.
Вскоре раздался стук в дверь, и в приоткрытую щель просунулась улыбающаяся рожица Кима. Но вдруг улыбка с его лица исчезла, он как-то странно посмотрел на соседнюю кровать, извинился и, ничего не объяснив, исчез. Я была в недоумении, но не в моих правилах бежать за парнем и выяснять отношения. Ким так и не появился. Около полуночи я заперла дверь на ключ и легла спать.
В 6 часов утра снова раздался громкий стук в дверь. Полусонная, я подскочила, отперла дверь, слегка приоткрыла, так как неудобно было показываться в ночной рубашке. Далее последовал сильный толчок, и дверь распахнулась. С решительным выражением лица стоял Ким и смотрел на соседнюю кровать.
«Все ясно!» – выдохнул он и снова исчез. Но я ровным счетом ничего не понимала.
Потом появилась Люська, и мы все пытались выяснить ситуацию. От нее я узнала, что Ким взял мольберт (он ко всему был еще и художником) и отправился на этюды.
Люське с Санькой он рассказал следующее. Вечером в моей комнате якобы он обнаружил какого-то парня в странных одеждах, сидящим на соседней кровати, тот улыбался и прикладывал указательный палец к губам, призывая не создавать шума.
Утром же, когда Ким снова пришел ко мне, он застал того же парня – только уже спящим на соседней кровати. Послушав этот бред, я возмутилась, назвала Кима сволочью и сплетником, схватила свою сумку и бросилась на автостанцию.
Дома я заперлась в своей комнате. На сердце было тяжело, меня душила обида.
Через некоторое время я почувствовала состояние какой-то полудремы, хотя прекрасно слышала тиканье часов. Вдруг где-то как бы из-под сознания мне стал слышен голос, мягкий и доброжелательный. Голос принадлежал мужчине: «Зря ты меня испугалась и затолкала в пыльный угол под кроватью, я никому и никогда не причинил зла, наоборот: врачевал тела и души людей.
А вот на Кима тебе не стоит обижаться: он ничего не выдумал, однако Ким – это не твой парень, и я не хочу, чтобы с тобой в августе случилась беда. Сейчас на улице идет дождь. Ты его послушай, а потом вставай и иди к окну. Как только увидишь радугу, тебе станет легче, ты обо всем забудешь.
Слушай дождь… слушай дождь… слушай дождь…» Эти два слова звучали все тише и тише, уходя из моего подсознания.
Наконец все стихло, до моих ушей доносился только шум дождя. Я поднялась и подошла к окну.
А там! В полнеба сияла двойная яркая радуга. Мне действительно стало как-то легко и радостно.
Вскоре жизнь вошла в обычное русло. А в августе я узнала от Люськи, что Ким со своей девушкой упал в парке с аттракциона, крепко ударился головой и долго находился в состоянии амнезии. Его же девушка сломала обе ноги и около года провела в постели, потом снова долго училась ходить. Вот тут я с ужасом подумала: «А ведь это могло бы случиться со мной!»
