Когда я жила в другом городе, напротив нашей квартиры жили беспокойные жильцы со смешной фамилией... Табуреткины. Они денно и нощно скандалили, выясняя отношения. Муж, дядя Вася, частенько выпивал и поколачивал свою жену, тетю Клаву. А она ему не уступала, поэтому Табуреткины зачастую ходили с толстым слоем тонального крема на лицах. А еще с ними жили Табуреткины-младшие: взрослый сын, Андрей, жена сына – Виктория и плод их любви – прелестная девочка по имени Юля. Младшие всегда старших пытались разнять – впрочем, не вполне получалось. В общем, младшим тоже перепадало.
Длился этот кошмар годами, пока однажды Табуреткин-старший не выпил какого-то левого спирта и не преставился. Весь дом жалел дядю Васю, ведь по-трезвому он был мастер на все руки, всем помогал по мере возможности и был, по сути, кормильцем в семье, а что жену обижал, так она сама его провоцировала. Похоронили дядю Васю быстро, и в подъезде сразу воцарилась тишина. Но вот стало происходить что-то странное с Табуреткиными – свет они на ночь перестали выключать в квартире. Бывало, выйдешь на балкон ночью покурить, а у них свет и на кухне, и в комнатах, даже на лоджии. Утром на работу собираешься в шесть часов, а свет все горит! Его по ходу и не выключали.
А через несколько дней мама моя, из магазина возвращаясь, столкнулась в подъезде с тетей Клавой, сидящей на лестнице. Как потом мама рассказывала, вид у соседки был необъяснимо ужасный. Тетя Клава была в домашнем халате, босая и растрепанная, к тому же перепуганная. А ведь она была женщиной не робкого десятка – могла дать отпор пьяному мужу-бугаю. Тетя Клава плакала навзрыд, прикрывая лицо ладонями и что-то бормоча себе под нос. Мама моя присела с ней рядом и начала ее успокаивать, говорить слова утешения, думая, что соседка так остро переживает смерть мужа. Соседка немного успокоилась, утерла слезы и подняла голову. Под глазом у тети Клавы красовался свежий синяк, глаз затек капитально. И тут соседка схватила маму мою за руку и начала быстро и сбивчиво рассказывать, что дальше так продолжаться не может, что сил больше нет терпеть весь этот кошмар. В общем, мама пригласила тетю Клаву к нам домой и за чаем соседка поведала свой страшный рассказ. Оказывается, муж ее не дает покоя домочадцам и после смерти. И, конечно, больше всех достается вдове (тете Клаве, то-бишь). Является покойный, как правило, с наступлением темноты и начинает топать по коридору и скрипеть половицами. Среди ночи он щиплет сонную жену до синяков, а когда на ее крик прибегает из соседней комнаты сын с женой, затихает и ничем себя не проявляет. А еще дядя Вася стал приходить по ночам к внучке, Юле. Однажды Табуреткины проснулись от истошного крика Юли. Прибежав к ней в комнату, они увидели, как над кроватью мелькнуло что-то темное и исчезло. А Юля сквозь слезы говорила, что дедушка ее пугал. После этого случая свет в квартире на ночь не выключали, перед сном читали молитвы и обходили комнаты с церковной свечкой. При этом, по рассказам соседки, свечка коптила и гасла постоянно. А Юля теперь спала в комнате с родителями, тетя Клава вокруг своей кровати расставляла иконы и чертила круг, прям как в "Вие" у Гоголя. Эти меры, кажется, подействовали, и дух покойника отступил. Днем сын и его жена были на работе, внучка в школе, а тетя Клава не работала, следила за хозяйством. И поскольку покойный муж обычно являлся ближе к ночи и последние несколько ночей ничем своего присутствия не выказывал, соседка расслабилась и начала уборку по дому – протерла пыль, вымыла полы, и решила открыть зеркала. И вот, когда она сдернула покрывало с зеркала, в отражении увидела покойного мужа. И ахнуть не успела, как он ей пребольно зарядил в глаз. Да так, что бедная женщина из тапок вылетела, но сознания не потеряла, а в чем была из квартиры в подъезд выскочила. Там ее моя мама и обнаружила. Посидела тетя Клава у нас до вечера, дождалась сына с невесткой и ушла к себе. Решили Табуреткины батюшку пригласить на днях. Как раз наступил сороковой день со дня смерти дяди Васи. И вот этот день подходил к концу, вся многострадальная соседская семья была дома, на кухне – боязливо поминали покойного. Поставили фотографию дяди Васи на полку, зажгли рядом свечу, налили стакан водки и на сверху кусок хлеба, как полагается, - это тоже рядом с фотографией разместили. Помянули и уже было собрались спать укладываться, как вдруг кухонная форточка резко распахнулась, и свеча у фотографии дяди Васи потухла. Это можно было списать на сквозняк, но тут тетя Клава взвизгнула от весьма ощутимого щипка. Позже тетя Клава рассказывала нам, как расплакалась в тот момент от отчаяния и сказала, дословно: «Оставь ты нас в покое, ради Бога». И в тот же момент форточка резко захлопнулась, так резко, что на стол, за которым сидела семья, полетели осколки от разбившегося стекла. Это был последний визит дяди Васи, больше он родных не беспокоил.
