Столько разных существует поверий и суеверий у русского народа! И не только у русского. Во всех культурах наряду с основным верованием, всегда существует бытовая обрядовость. Достаточно внимательно посмотреть на окружающих Вас людей, их жесты, слова – и станет видно, что нечто неподдающееся рациональному объяснению укоренилось в нашей повседневной жизни. Ни Библия, ни Талмуд, ни Коран не научат вас плеваться через левое плечо, стучать по три раза о дерево или относить проклятые вещицы на перекрёсток четырёх дорог… А кто научит? Бабушки, дедушки. Берегите стариков и внимательно слушайте, что они вам скажут, пока ум их еще ясен и не затуманился от старости и болезней.
Эту историю, рассказала мне бабушка Тамара. Очень добрая и милая женщина, умеющая печь самые вкусные блинчики на свете. Настоящая женщина, совершившая за свою жизнь немало добрых дел. Даже после выхода на пенсию она продолжала работать медсестрой в поликлинике, стараясь, по мере своих возможностей, помогать всем и каждому. Сейчас силы не те. И ей остаётся не так много радостей: поговорить с внуками, да вскопать половину грядки на огороде. Трудно сказать, что из этого радует бабулю больше. Часто она сопровождает свои ностальгические пересказы историй молодости, упоминанием событий мистического характера. Как правило, из ранней юности, времени, когда Тамара была еще бесшабашной Томкой и жила в деревне вместе со всей своей большой семьёй в одном доме.
У её дяди был кум колдун. Здоровый дядька, метра под два ростом, угрюмый, косматый как медведь. И прозвище было характерное - Тишка Леший. Никто толком не мог сказать, сколько Тихону лет. Поговаривали, что он знается с нечистой силой. При этом зла ни кому намеренно не делал, но обиды не прощал. Все знали – в гневе Тихон посмотрит на человека, буркнет себе под нос одно слово. А у обидчика в доме беда будет или всё кувырком пойдёт, пока прощения не испросит. Про Тишку Лешего сказывали, что чертей гоняет по деревне, то сено заставит у себя на поле раскидать, то в лес погонит зимой за дровами. А иначе нельзя – черти без работы его донимать станут. Такой вот был колдун.
И вот раз собрался он кума навестить, стало быть, пошёл в дом, где жила Тамара. А у Тамары две подружки были в гостях, взрослые куда-то отлучились и девочки были одни. Тихон постучался в дверь, ему открыли. Тут надо сказать, что прямого входа в дом не было, сначала сени надо пройти, метра три такой коридорчик, в котором сваливали всякий домашний инвентарь: ухваты, кочерги, метлы, веники. Ну, колдун, спокойно спросил, может ли подождать своего друга в доме. Мол, подождёт недолго, и сам сходит, поищет его. Пустили. А как не пустить то? Он здоровый такой, страшный. Зашел, как к себе домой. Сел во главе стола. Налил молока из крынки и смотрит в угол, задумался о своём. А девчонки сидят и шепчутся, взаправду Тихон колдун или нет. Одна самая смелая пошла в сени потихоньку и на выходе веник вверх помелом поставила. Вернулась и стали подружки следить за мужиком. А тот посидел-посидел, встал и пошёл на выход – ждать устал. Только в сени шагнул и сразу обратно в дом. Прошёлся по светёлке и снова к дверям. И так кругами ходит. От дверей и обратно к столу. Не может выйти. Его веник не пускает. Очень сильный оберег, оказывается.
Потом с минуту постоял на месте, подошёл к девочкам и пальцем погрозил:
«Не балуй! Осерчаю! Убирай ветлу прочь».
Тома испугалась, выскочила в сени, веник откинула, обратно повернулась идти, и прям на Тихона налетела. Он посторонился. Улыбнулся ей и сказал, дословно так:
«Хорошая сестра будешь, Томка!» и вышел вон.
Только ни братьев, ни сестрёнок у неё так и не было. Зато с первого раза поступила в мед.училище и работала медицинской сестрой.
Вот как.
