В юности я каждое лето ездил с родителями к нашим родственникам на Урал, в небольшой шахтёрский посёлок. Для меня поездки эти были событием: встреча с двоюродным братом, общение с поселковой молодёжью. Я был тихим мальчиком, и в своём городе друзей у меня не было до поступления в институт. О девушке не было и речи. А в посёлке - тесная компания, все свои - даже спрашивали у брата, скоро ли я приеду.
Так в одно лето мы сдружились с одной девчонкой. Я не верил своему счастью. Звали её Таня, невысокая, худенькая девочка пятнадцати лет (мне было шестнадцать). Общительная, но без типичных "девичьих манер", неглупая, добрая. Вроде бы ничего особенного, но когда в нашей дружбе стала проявляться романтика... Одним словом, слаще тех дней в моей жизни, наверное, не было.
Вечерами все собирались у закрытого шахтного клуба. Музыка, сигаретки, и вот уже смеркается на посёлке, шахта в стороне мерно гудит и светится яркими огнями, а перед постепенно скрывающемся в темноте зданием клуба тускнеют лишь два старых фонаря. Парни и девушки медленно рассаживаются парами. Каждая воркует о своём, и только иногда кто-то скажет что-то погромче и над улицей раздастся общий громкий смех.
Таня сидит, слегка ко мне прижавшись, и мы с ней говорим. О школе, фильмах, о том, что читаем и слушаем, об отношениях между мальчиками и девочками, иногда и о чём-то совсем откровенном...
Я уехал домой, и вернуться на сей раз случилось уже студентом, через долгих четыре года. Из телефонных разговоров я знал, что Танина семья несколько лет как переехала в один из дальних больших городов. Мы с братом прогуливались по посёлку, болтая о разных новостях. Он ненадолго зашел по какому-то делу к своему знакомому, а я остался курить у подъезда ветхой сталинской трёхэтажки. Из-за деревьев выглядывала совсем уже облупившаяся стена клуба, и я вдруг решил подойти к нему. Остановился у крыльца.
- О, привет, - раздался рядом девичий голос. Сбоку на скамейке сидела девчонка лет шестнадцати, в уже вышедших из моды "мальвинах" и пёстром свитерке.
- Красивый стал... Как дела? - улыбнулась она. Прошло больше четырёх лет, но я постепенно узнавал в ней свою любимую Таньку... Странно. Без каких-либо вступлений мы стали разговаривать с ней, как обычно разговаривают в этих случаях - о всякой молодёжной пустяковине, и словно слегка смущаясь так и не произнесённому, о прежней дружбе...
- Слушай, мне ведь уже идти надо. Давай, Женечка, всего тебе хорошего.
- Что так торопишься? Подожди, может, сейчас Юрка выйдет. Он на пару минут к знакомому...
- Юрка?.. Да нет, Жень. Мне опаздывать нельзя.
Она неожиданно легонько чмокнула меня в щёку и ушла, скрылась за углом клуба.
Гостя у брата, я всё оттягивал приятный момент спросить о Тане. Наверное, она тоже здесь в гостях у родни. Но почему не приходит в нашу старую добрую, хотя уже взрослую и небольшую, компанию.
- Женёк, Таньку помнишь? - спросил как-то во время наших вечерних посиделок у клуба Слава, Юркин друг.
- Ну да, - не совсем поняв такое начало, проговорил я.
- Так в они аварию попали в июне. Вся семья погибла, и сестра Танькина маленькая...
...Я не ответил. Выкуривая одну за другой сигареты, не слушая разговоры друзей, я то и дело смотрел на стоявшую в сумерках скамейку у клубного крыльца.
