Когда я была молода, книг и журналов с советами по колдовству не имелось и в помине, хотя все, связанное с магией, вызывало у нас не меньшее любопытство, нежели сейчас. Я еще училась в школе, когда однажды нашла дома, среди книг, старую тетрадку, в которой находились записанные от руки советы по ворожбе. Я попыталась узнать, откуда она взялась, но бабушка отобрала тетрадку. Сказала, что мне этого лучше не читать. И призналась, что в молодости списала эти советы с какой-то старой книги, но принадлежащей не ей, а ее подруге.
Бабушка могла спрятать тетрадь, но не могла унять моего любопытства. Тетрадку я, естественно, вскоре нашла и всю проштудировала. Правда, воспользоваться рецептами из нее тогда не смогла, они показались слишком сложными. Травки нужно было искать, свечи делать с добавками, ритуалы проводить в определенное время, обычно, ночью, да еще следить за фазами луны и днями недели.
Однако в девятом классе я все же решилась одним из рецептов воспользоваться. Случилось это так. Мне очень нравился один из одноклассников, Коля Слободюк. Но он на меня внимания обращал мало, а все больше возле Ирки Белячковой крутился. Как я ни пыталась на себя внимания обратить, но ничего не получалось. Была Ира для него, как медом намазана. Вот тогда и подумала я: "А не навести ли мне на нее порчу?"
Дело в том, что Ире я ничего о своей ревности о Коле не говорила, и она считала меня подругой. Соответственно, на праздники часто приглашала меня к себе. Приближался день её рождения, и я знала — меня она обязательно пригласит. Поэтому я заранее купила ей подарок — модную тогда заколку для волос, в полном соответствии с рецептом из тетради высчитала нужный день и переплавила с пережженной куриной слепотой три церковные свечи. Ночью, уединившись в ванной, провела обряд, завернула заколку в пергамент, а спустя неделю подарила ее Ире на праздник.
Белячкова на заколку нарадоваться не могла, носила постоянно и еще меня за удачный подарок несколько раз благодарила. Порча же вскоре начала действовать. У нее на лице и на руках появились сперва мелкие прыщички, потом кожа стала темнеть пятнами, у старушек так руки часто выглядят. Волосы у нее стали сальными, слипались между собой прядями, и если она мыла голову утром перед уроками — к концу занятий все равно выглядела так, словно месяц в баню не заглядывала. Поначалу подруга даже смеялась — говорила, что на празднике всякой гадости сгоряча объелась, и это аллергия лезет. Потом ей стало не до смеха. Хотела волосы состричь, но тогда она выглядела бы еще страшнее, лысая. Кремами какими-то мазалась, но белые и темные пятна все равно проступали.
Продолжалось это больше месяца, и с каждым днем она все хуже выглядела, начала болеть, из дома старалась не выходить. А однажды мне приснился сон. Будто зашла я к ней в гости — а у Белячковой волосы вылезают клочьями, кожа лохмотьями отстает, аж мясо и кости наружу выпирают. Она на меня смотрит и говорит: «Да ты не бойся, мы теперь с тобой прочно повязаны. Как ее изведу, к тебе вернусь, с тобой бытовать стану».
Проснулась я той ночью от ужаса в холодном поту. Не знаю, почему, но поняла, что порча моя ко мне вернется обязательно. И станет мне от нее еще хуже, чем Ирке сейчас. Я так и не уснула тогда — думала, как же изменить все. Время, ведь, назад не открутишь! Потом нашлась. Побегала по магазинам, нашла точно такую же заколку, как та, что на день рождения подруге дарила. Она как раз опять болела, я пошла к ней в гости, вроде бы навестить. Посидела немного, потом про заколку к месту вспомнила и попросила дать мне померить. Дескать, и себе такую хочу. Ира дала. Я сказала, что в ванную, к зеркалу иду, закрылась там и подменила заколки, старую на новую. А старую, наговоренную, по дороге домой на перекрестье двух тропинок закопала, как в тетради на такой случай присоветовано.
А Белячкова после этого удивительно быстро оправилась. После болезни пришла в класс еще пятнистая, но уже с чистыми волосами. Она коротко постриглась и была уверена, что именно это и помогло. А где-то за месяц и пятна все сошли. Она долго после этого рассказывала, как от кожных болезней капустный отвар помогает.
Смешно то, что к Коле я после этой истории всякий интерес потеряла, и Ира его к себе тоже так и не подпустила. Отношения у меня с подругой тоже постепенно разладились, хотя заколку такую же она мне, все же, подарила, успела до расставания. Тетрадку же я, как и бабушка, засунула подальше на книжную полку и больше не открывала. Советами из нее я больше точно не воспользуюсь, а выбросить жалко.
