Мне 24 года. Я увлёкся посещением заброшенных объектов с 19 лет. Монстров и нечисть на объектах я не встречал, но встречал следы, отметины, оставленные ими. Так что да, я верю в их существование. Но эта история не о них.
В 2007 зимой я был у родственников в Ноябрьске по делам семейным. С собой захватил рюкзак свой — мало ли, есть где недострои или заброшенные объекты? К слову, в рюкзаке были: из одежды — тёплые
штаны, свитер и куртка; экипировка — мой нож, выкованный для меня на какой-то кузнечной ярмарке на Украине (хороший нож, точится, режет, в руке сидит как влитой), средненький бинокль (к тому времени я уже понял, что на объектах может быть разная шваль, и нужно предварительно рассматривать всё издалека), мини-аптечка (царапины и ушибы полечить), провизия (тушёнка и минералка), компас, карта (простая распечатка с «Яндекса»). Фотограф из меня посредственный, так что таскал с собой мобильный телефон, чтобы заснять только общий план для памяти. Ну, и ещё необходимые мелочи — фонарик, батарейки, швейцарский нож, изолента... Сейчас, смейся — не смейся, ношу с собой ещё и иконку, но это после другого случая — может быть, потом напишу об этом. Тогда у меня её не было.
Так вот, я нашёл военную часть километрах в тридцати от города, стандартный заброшенный объект. Кое-кто уже даже бывал там, фотографии в Сети посмотрел и решил съездить. Встал утром. До окраины
города добрался на попутке, а оттуда ходил рейсовый автобус. К часу дня был на месте. Порошил снежок, небо было серым, снег под ботинками хрустел. Я шёл в сторону части — рюкзак на спине, карта в руках, компас... Увидел вдалеке холм с высокими воротами и два двухэтажных здания по его бокам. Ветер усиливался. Я планировал побродить, посмотреть, пофотографировать — плюс, может быть, что-то с собой захватить на память. Рассчитывал ещё успеть покушать и к полчетвертого вернуться назад. Вначале пошёл в ближайшее здание — пусто, всё вывезено. Пыльно, снежно, но не грязно. Сфотографировал пару общих планов. Честно говоря, так и не понял, для чего предназначалось это здание. Потом пошёл в центральное здание. На улице уже началась вьюга. Я зашёл за гигантские открытые ворота. Нашёл кучу ящиков, заполненных, не поверите, болтами. Кинул пару болтов в рюкзак. На ветхом столике в углу советскую линейку нашёл, тоже сунул себе в рюкзак. Там же покушал, пофотографировал. Гляжу на часы — уже три, надо скорее последнее здание осмотреть. На улице поднялся такой ветер — мама не горюй. Я побежал к третьему зданию, долго не мог найти вход. Обошёл, нашёл проём погрузочный, где куча труб лежит — ветер в них страшный гул поднял. Я даже громко крикнул и голоса своего не услышал. Зашёл внутрь — коридор длинный, снега нет ещё, но уже заметает. Осмотрел комнаты, зашёл на нижний этаж и увидел в конце нижнего коридора проблеск света. Ну, я не из впечатлительных, воспринял это наблюдение спокойно — кто угодно мог там быть. Но на всякий случай ножик, висящий на ремне, достал. Тихо крадусь, вижу — в коридоре лужа мочи, воняет характерно. Снега нет. Ну, явно тут человек обосновался, подумал я и подошёл к повороту, где и был виден свет. После первой же минуты осмотра стало неуютно. Большая комната. Высокий потолок. Метрах в десяти от меня горит костёр, обложенный цементными блоками, на которых куски мяса лежат, уже поджаренные. Спиной ко мне сидит большой коренастый человек с волосами в стиле «афро». Ест этот мужик мясо, чавкает, но звуков почти не слышно, потому что гудящие трубы эхо дают. Я подумал, что стоит осторожно уйти — мало ли, беглый заключённый прячется, или бомж. И тут увидел в дальнем углу комнаты кучу разбросанных вещей — тесак на земле, лужа крови... и куски мяса подмёрзшие. Меня аж заколотило. Я понял, что это человека куски. Быстро икры разглядел, руки, рёбра... Так и прирос на месте. Оцепенел. Что делать, не знаю. А мужчина тем временем привстал к костру, и я понял, что ростом он выше двух метров — ножом не угомонить. Он взял кусок и опять сел на своё место, стал грызть. Я, наконец, вышел из ступора. Надо бежать, дошло до меня. Если он снова пойдёт облегчиться в коридор, заметит же!
Быстренько, на носочках, я подкрался к выходу, и оттуда уже выбежал на улицу. Те пять километров обратно — самое страшное, что было в моей жизни. Я помню, как бежал по сугробам сквозь метель, плача и задыхаясь. Оглядывался постоянно — боялся, что он меня догонит. Немного заблудился, но кое-как вышел к деревне. В общем, домой я в тот день доехал в состоянии шока. С тех пор ношу с собой на объекты травматический пистолет. Вряд ли обитатель того здания был монстром — скорее всего, это был человек. Но я до сих пор, открывая коробку со своими «трофеями» из объектов, дрожу при виде болтов и старой линейки в целлофановом пакете.
