Это произошло в предвоенном Сталинграде, мне было пять лет, наша семья жила на втором этаже четырехэтажного дома. Перед сном мама подошла к кровати поцеловать меня и тихо произнесла: «Спи спокойно», — затем протянула руку и открыла форточку: ночи у нас душные от летнего зноя.
Ночью я проснулся от сильного грохота, сел на койку, смотрю в окно. На улице вдалеке сверкали молнии, огненные стрелы одна за другой прочерчивали небо.
Вдруг раздался звук, который напомнил мне выстрел из ружья, я испугался и даже пригнулся. Затем в комнате стало светло как днём. От яркого света я зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, как в открытую форточку влетела узкая светящаяся лента длиной около полуметра. Она опустилась над поверхностью стола, облетела вокруг него, извиваясь на углах столешницы как змея, потом подлетела к самовару и превратилась в полукольцо с хвостом. От ленты исходил золотисто-голубой свет.
Потом лента полетела вверх к электрическому звонку, который был закреплён на стене. Он глухо зазуммерил, и над ним загорелась электрическая лампочка. Лента облетела вокруг звонка, словно исследуя прибор, затем медленно поплыла вдоль стены к моей койке. Я испугался, стал отодвигаться от ленты. Вдруг койка поехала к центру комнаты на роликах, прикрепленных на ножках кровати. Мне даже показалось, что кровать приподнялась вверх и со стуком опустилась на пол.
Огненная лента, изгибаясь, обогнула спинку кровати, облетела её, выпрямилась, медленно поднялась к окну и вылетела в форточку. В комнате стало темно, самовар перестал светиться, горела только электрическая лампочка над звонком, который продолжал приглушенно звенеть. От страха я хотел слезть с койки, протянул руку к спинке кровати, но как только дотронулся, из моих пальцев посыпались разноцветные искры. Я почувствовал сильнейшую боль в пальцах, как будто в них воткнули иголки.
Я громко закричал, меня услышал папа, подбежал ко мне, взял на руки и прижал к себе. Я весь дрожал, слезы ручьем текли из глаз. Папа отнес меня в свою комнату и положил рядом с собой и мамой. Утром мама спросила меня: «Зачем ты отодвинул кровать от стенки? Ты ведь мог свалиться с неё». «Койка сама двигалась», — проговорил я. Родители не знали о молнии, влетевшей в мою комнату. Страх пережитой ночи остался в моей памяти на всю жизнь.
