Отношения с ним начали меня тяготить, но разорвать их я не решалась – я была молодая и глупая и надеялась, что все разрешится как-нибудь само собой. Я начала избегать своего молодого человека, старалась с ним не встречаться, рассчитывая, что ему надоест такое отношение и он от меня отстанет. Однако я быстро поняла, что так просто он не отступится. Вскоре уже всем стало очевидно, что я вожу его за нос, а он словно ничего не понимал. Я поняла, что разорвать с ним отношения будет не так-то просто и на мирное расставание рассчитывать не приходится.
Начались ссоры, во время которых я уже напрямую заявляла ему, что не люблю его и что больше не хочу встречаться. Казалось бы, ну что тут непонятного! Сердцу ведь не прикажешь, как же можно в таком случае объяснить природу своих чувств?! Но мой парень всякий раз требовал от меня объяснений, почему же я его все-таки разлюбила, и подолгу не отставал от меня с расспросами. Наверное, он и сам не знал, что хотел услышать, но меня все эти бессмысленные выяснения отношений очень раздражали. После ссор он всегда приходил ко мне на следующий день, умолял его не бросать и уверял, что стоит лишь немного потерпеть, и все наладится, и мы будем счастливы вдвоем.
Он ничего не хотел слушать, ничего не хотел понимать, и мне в конце концов стало казаться, что меня закрыли в клетке, ключ от которой выбросили. Я так хотела отвязаться от него, что решила его обмануть. Я сказала, что беременна от другого, но он согласился взять меня в жены с ребенком и обещал, что будет любить его, как своего.
В тот момент я готова была его убить – мне стало ясно, что я никогда от него не избавлюсь.
Сейчас я жалею о своем поступке, но тогда я просто не соображала, что делаю. Я орала как ненормальная, говорила, что еще не встречала никого тупее, чем он, и что он для меня хуже всех, что я скорее наложу на себя руки, чем буду с ним встречаться.
Он ушел со слезами на глазах, но меня не огорчили его страдания. Я надеялась, что он наконец-то отстанет от меня.
Два дня я о нем ничего не слышала, и, несмотря на то что, немного успокоившись после ссоры, почувствовала себя виноватой, я все же была рада освободиться от тяготивших меня отношений.
А потом ко мне пришла его бабка. Я сразу почувствовала, что произошло что-то страшное. Она была вся в черном, и по ее лицу было видно, что она еле жива от горя.
Она не кричала на меня, не ругала, но в ее голосе слышалась такая безграничная ненависть, что от страха я не могла и слова вымолвить и как-то возразить ей, оправдаться.
Из посмертного письма моего уже бывшего парня родственникам стало известно, что причиной его ухода из жизни стала ссора со мной. Он просил у своих родных прощения за то, что своей смертью приносит им столько горя, но писал, что жить он больше не может и не хочет. Его нашли повесившимся в кладовке.
После этого его мама попала в больницу с обширным инфарктом, и ее жизнь висела на волоске. Рассказав мне все это, бабка добавила:
– Убить бы тебя, гадина, но это было бы слишком легким для тебя наказанием. Но подожди, я сделаю так, что ты умоешься кровавыми слезами. Вот родишь бесенка и сама от него в петлю полезешь. И запомни: если ты даже уедешь на край света, то все равно от моей мести тебе нигде не укрыться. Я знаю твое имя, у меня есть твоя фотография, и я клянусь на гробе своего любимого внука, что сделаю все так, как я тебе сказала!
После ее ухода у меня была истерика. Ну чем же я была виновата в произошедшем? Я же пыталась много раз поговорить с ним по-хорошему, объясняла, что не хочу за него замуж. Почему же я должна была идти под венец с нелюбимым человеком? Конечно, ей жалко своего внука, но разве я не человек, разве я не заслуживаю счастья?! Ведь люди сходятся, а потом расстаются, да, кому-то бывает больно, но зачем же в петлю-то лезть?!
Но мне все равно было жутко, ведь из-за меня умер человек. Да, я не хотела быть с ним вместе, но и смерти ему не желала. А еще мне было очень жаль его мать, которая от горя теперь находится на волоске от смерти и не может присутствовать на похоронах горячо любимого сына.
Но больше всего, конечно, я плакала от страха. Мне тогда казалось, что его родственники решат отомстить мне и могут даже убить или сильно покалечить.
Когда пришла с работы мама, я ей все рассказала, и меня отправили в Ленинград к моей тете. Там я и познакомилась со своим будущим мужем. Постепенно я стала забывать все страхи и моего бывшего парня, покончившего из-за меня жизнь самоубийством.
Все у меня было хорошо, я вышла замуж и вскоре родила сына.
Когда мне его впервые принесли кормить, я вдруг почему-то вспомнила слова старухи. Я стала внимательно разглядывать ребенка, но ничего особенного не увидела, вел он себя нормально, поэтому я быстро успокоилась и вскоре и думать забыла о пустых, как мне тогда казалось, угрозах.
Первый раз я забеспокоилась, когда сыну исполнилось два месяца. У него вылезло сразу четыре зуба, два внизу и два вверху. Детский врач мне сказал, что особенно волноваться не стоит, потому что такое хоть и редко, но бывает. Тогда он успокоил меня, сообщив, что дети иногда даже рождаются с зубами.
Тогда я обрадовалась: надо же, мой малыш необычный, не такой, как все. «Может быть, он вообще гениален», – улыбаясь, думала я.
Когда сыну исполнился год, он стал драться: бил всех, кусал, царапался как одержимый. Если его брали на руки, то он начинал вырываться и дико кричать, стараясь ударить побольнее. Извернувшись, он впивался зубами в щеку, руку или плечо. У моей мамы он вырвал серьгу из уха, разорвав ей мочку, и было непонятно, откуда в его маленькой ручонке взялось столько силы.
Я знаю, что многие маленькие дети дерутся, но тут было другое, поверьте мне. Когда он дрался, его лицо становилось злым и очень взрослым, как будто это и не младенец вовсе.
Я решила срочно окрестить сына. Когда мы вошли в храм и стали ждать батюшку, сын вдруг вырвался у меня из рук и стал быстро-быстро крутиться волчком на одном месте, не теряя при этом равновесия. Все присутствующие в крестильне ошеломленно смотрели на него – его движения были очень странными, не детскими. Вошел батюшка, и мой сын остановился как вкопанный, и его даже не повело в сторону, как это обычно бывает, если долго крутиться. Взглянув на священника, он оскалился и начал корчить жуткие рожи. В его облике не было ничего человеческого.
Батюшка спросил:
– Как зовут этого мальчика?
И тут мой сын громко крикнул нецензурное слово. Сказать, что мне стало стыдно – не сказать ничего. Ума не приложу, откуда он мог узнать подобное слово, ведь в нашей семье никто так не ругается даже в присутствии взрослых, не то что при маленьком ребенке.
А батюшка вдруг упал и захрипел!
Стоявшие рядом старушки стали говорить, что в ребенке сидит дьявольский дух!
Короче говоря, покрестить его так и не удалось. Батюшку увезли на «скорой», а ребенок после этого впал в неистовство. Мы с мужем еле-еле справились с ним: когда его выносили из церкви, он вырывался с нечеловеческой силой.
Дома сын уснул как убитый. На его лице выступили мелкие капли пота, как будто его кто-то облил водой. Я потрогала его, но жара у него не было.
Ночью я вдруг проснулась от чувства внезапно охватившего меня страха. Открыв глаза, я увидела, что мой сын стоит рядом с кроватью и молча смотрит на меня. Увидев, что я открыла глаза, он полез ко мне. Было неясно, каким образом ему удалось вылезти из своей кроватки.
Но и это еще не все. Мой сын иногда говорит кому-нибудь: «Умри!», – и вскоре этот человек действительно умирает. Так было с нашим соседом. Как-то мы с сыном пошли в магазин и у выхода из подъезда чуть не столкнулись с соседом. Он поздоровался со мной, а сыну сказал: «Привет, казак!»
В ответ мой сын сказал ему четко и ясно: «Умри!» Сосед погрозил ему пальцем и сказал: «Нельзя такое людям желать».
А сын снова повторил: «Умри!»
Через три дня наш сосед умер.
Второй раз точно такой же случай произошел с моим младшим братом. Он сказал моему сыну: «Поставь мои кроссовки на место. Сними их – или упадешь и разобьешь нос».
Сын как раз ползал по полу, нацепив на ножки огромные кроссовки брата. Когда же брат велел ему разуться, он подскочил и крикнул: «Умри!» И снова его пожелание сбылось.
Я стала бояться своего сына. Я многое Вам не рассказываю – и так я заняла у Вас слишком много времени.
Я уже не сомневаюсь, в чем причина необычного поведения моего ребенка».
