С 1965 года и до землетрясения 1989 года наша семья проживала в Армении, в небольшом курортном городке Степанаване. Мы тоже пострадали от землетрясения, а потому решили покинуть Армению. Наш выбор пал на Донецк, так как в том же году дочь закончила харьковский институт и получила распределение в тот город. Мы посчитали, что лучше жить вместе. Мы купили небольшой домик на окраине Донецка и уже весной, в конце апреля, обживались на новом месте.
Пролетело лето, наступила осень, все было нормально. И вдруг начались странности. К нам в дом стал кто-то стучаться, но когда открывали дверь, никого не оказывалось. Как-то вся семья сидела у телевизора, и тут неожиданно кто-то распахнул входную дверь. Однажды вечером сын делал уроки (он учился в девятом классе). Я подошла к нему, чтобы узнать, когда он закончит, как вдруг раздался такой сильный стук в окно, что сын подскочил, а у меня мороз пробежал по коже. Открыть дверь мы не рискнули – мало ли, ведь мы не так давно переехали в чужой город. Однако утром вышли во двор, чтобы посмотреть, есть ли на снегу следы. Следов не
оказалось.
– Да кто тут мог ходить, – заметил муж. – У нас же собака!
Действительно, переезжая из Армении, мы прихватили с собой нашего Мухтара, который и в Донецке сидел на привязи и охранял дом. Мимо него точно никто пройти бы не смог.
Тогда я решилась обратиться за советом к своим родителям, которые жили в Сибири, в Омской области. Я написала им письмо, в котором подробно описала все происходящее. Вскоре получила ответ. Моя мама интересовалась: «А вы домового с собой из Армении забрали?» Я ответила, что нет, мы вообще об этом никогда не слышали и не думали, что нужно кого-то забирать. Тогда мама посоветовала, чтобы мы вечером распахнули все окна и двери и сказали: «Хозяин, хозяин, заходи, пожалуйста!» Мы так и сделали. С тех пор прошло двадцать лет, мы по-прежнему живем в этом доме, и никакие стуки нас не беспокоят.
