По молодости работала я в затоне. На зиму теплоходы и баржи расставляли караваном по затону, чтобы, как только река вскроется по весне, уйти с ледоколом на северный завоз. В те годы работал у нас караванным бывший шкипер Кузьмич – добрейшей души человек. Он-то и рассказал мне этот случай…
«Молодым еще парнем был я матросом на барже. И вот однажды он сломался. Глухомань кругом. Бросили якорь возле какой-то деревушки, что на горе. Капитан приказал узнать, если кузня в деревне, надо же ремонт как-то делать.
Деревенские мужики сказали, что за лесом село, там и кузнец есть. Ну что нам, молодцам: семь верст на крюк. Взяли мы деталь и в село. Пока кузнец нам деталь починил, стемнело. Пошли мы обратно на пароход. Начался такой ливень, что вмиг до нитки промокли, а идти еще не «ближний путь». Смотрим, вроде идет впереди кто-то. Пригляделись, мужик какой-то. Шагу с Серегой прибавили, почти догнали. Вроде мужик, как мужик, но что-то с ним не так…
И тут я понял, что он сухой (а дождь идет), впечатление, будто над ним зонтик раскрыт. Мужик оборачивается и говорит: «Что, хлопцы, промокли, замерзли, айда ко мне, я рядом живу!». И показывает нам на дом в стороне от тропинки, а кругом лес стоит стеной. Темно, только одно окошко и светится (странно, однако, туда шли, дом не видели). Ну что делать? Пошли. А в горнице хозяйка уж и стол накрыла. Дружок мой все поглядывает на нее, а у меня чёй-то сердечко с придыханием стучать начало. И сам все думаю: что-то тут не так, братцы мои. А хозяйка все суетится. И тут вдруг я ложку нечаянно обронил, нагнулся под стол, а там… Батюшки мои! Силы небесные! Вместо ног у нашего хозяина мохнатые копыта. Пока шарил ложку на полу, «Отче наш» шептал, да крестился. А когда вынырнул, как заору: «Бежим, Серега!»
Как бежали, себя не помнили, только деталь у пояса на ремне бултыхалась. Возле шлюпки малость отдышались. А уж когда на своей барже очухались, рассказал я Сергею, отчего такая конфузия вышла. Когда молитву-то я прочитал, вот тут и увидел, что попали мы к нечистой силе в гости. Ведь на столе вместо мяса были какие-то ржавые комки, вместо картошки – лошадиный навоз, а вместо рыбы – здоровенные черви в старой миске шевелятся… Вот такие, брат, случаи в жизни бывают…»
