Начало этому кошмару было положено в обычный будний день. Лето в разгаре, середина недели, центр большого города, офисный квартал, множество людей вокруг — ну что может нарушить нормальное течение жизни офисного работника?.. Но меня от работы отвлекла подруга. Показала в сторону окна и лукаво произнесла:
— Смотри, какие симпатичные парниши!
Назвать промышленных альпинистов «парнишами» — весьма в её духе. Да и разглядеть их симпатичность, несмотря на потрепанную спецовку, переплетение ремней и страховочных тросов, удалось бы только ей. Двое мужиков мыли фасад здания, стоящего через дорогу от нас. Жалюзи в окне напротив были открыты, и мы видели уже знакомую обстановку переговорной — прямоугольный стол и четыре кресла вокруг него. Большие, обтянутые черной кожей, с овальными изголовьями, они даже на расстоянии выглядели дорогими и уютными.
Альпинисты понемногу спускались и достигли уровня переговорной. Я вдоволь насмотрелась на них и вернулась к работе. Но Машка, стоявшая рядом, ткнула меня локтем в плечо и как-то сипло выдавила из себя:
— Гляди…
Сначала я не поняла, что её испугало. А потом я почувствовала, как кривится в ужасе моё лицо, и руки сами поднимаются ко рту.
Изголовья кресел меняли очертания. Отчетливо было видно, как на них по очереди рельефно проступали очертания лиц. Больше всего это было похоже на древнегреческие маски. «Изображения» масок менялись все быстрее, их рты раскрывались все шире, и, наконец, они застыли с одинаковым выражением «лиц». Открытые в крике черные рты, распахнутые глаза, глубокие складки на лбу и щеках...
В тот же миг альпинисты сорвались вниз. Страховочные тросы змеями упали вслед за ними, свернувшись кольцами на неподвижных телах внизу. Едущая по дороге машина резко затормозила, водитель нажал на клаксон, и я смогла оторвать взгляд от проезжей части.
Подруга стояла неподвижно, вцепившись ногтями себе в щеки, и смотрела в окна напротив. Переговорная выглядела как обычно, и если бы не тела внизу и не застывшая Машка, я бы подумала, что задремала на рабочем месте и мне все приснилось.
Так кошмар вошел в нашу жизнь.
Маша погибла через неделю, когда открыла полученную от шефа в подарок коробку конфет. Вишня в шоколаде. Двадцать четыре округлых, гладких конфеты. Наверное, они все успели примерить на себя маски, прежде чем на Машку обрушился подвесной потолок. Сами панели не были тяжелыми, но строители забыли забрать с собой молоток, и он так и лежал за фальшпотолком, дожидаясь своего звездного часа.
Я пока ещё жива, но не думаю, что протяну долго. В день гибели Маши я закрылась дома, выкинув все предметы, хоть мало-мальски подходящие под определение «овальный». Продукты мне приносит подруга. Но вечно сидеть в доме нельзя, и я уже готова выйти на улицу, прогуляться по парку, пройтись по центральным улицами нашего города. Страха больше не осталось, только интерес — в обличии чего ко мне придет смерть?
