Мои родители из тех людей, которых называют "освоителями Севера". Полуостров ЯМАЛ стал для них домом на долгих тридцать лет, там же прошли моё детство и отрочество.
Воспоминания о тех временах у меня остались довольно неоднозначные. В детстве, помню, производила фурор в среде своих "летних" приятелей. Южане, открыв рты, слушали мои рассказы, в которых я намеренно сгущала краски, описывая суровость климата, длину полярной ночи и яркость северного сияния. В подростковые годы несколько страдала от скудности инфраструктуры, дефицита динамики, нехватки зрелищ, будучи в этом не одинокой. А в целом -всякое бывало. И в череде событий прошлого я выделяю два момента, о которых, как мне кажется, на данном ресурсе можно поведать без риска быть не понятой.
Первая встреча:
Ноябрь 1991г. Мне шесть лет и я играю во дворе нашего дома, у меня совок и ведерко и шикарный сугроб в песочнице. Куличи лепить не получается, снег слишком зернистый и жесткий. Досадую, впрочем, совсем недолго, мое внимание привлекает интересное явление. Ветер, подхватывая верхние слои снега, закручивает маленькие(высотой примерно 0.5м.) вороночки слева и справа от меня. Такое я вижу впервые и мне дико интересно наблюдать за этими "ураганчиками", а они словно ручные, никуда от меня не убегают, давая возможность рассмотреть себя в подробностях и лишь слегка покачиваются из стороны в сторону. Немного боязно, но все же любопытство пересиливает - я решаюсь потрогать это "чудо природы" и снимаю варежку с левой руки. Пальцы легко проходят сквозь непрерывный хоровод. Внутри воронки воздух настолько холоден и обжигающ, что хватает меня буквально на секунду. Заверещав, отдергиваю ладонь, зудящую и красную, как от ожога. Укоризненно гляжу на "обидчиков" и в тот же момент пугаюсь настолько, что душа уходит в пятки, совок и ведерко брошены на произвол судьбы, с громким ревом и не оглядываясь, бегу к крыльцу. Дома родители поднимают настоящий кипиш, увидев мою пострадавшую лапу. Конечность мажут медвежьим жиром, внутрь вливают три чашки чая с чабрецом и, наконец, ситуация приобретает более спокойные тона. Несколькими часами позже, лежа в своей кровати, слышу как мама с отцом переговариваются на кухне. Мама:"Бедный ребенок, так плакала, боли совсем не выносит". Думаю, уважаемые читатели уже поняли, что не боль была основной причиной столь бурной реакции с моей стороны. На самом деле, обратиться в бегство меня заставили снежинки кусачей воронки. До этого вращавшиеся по своей орбите размеренно и однообразно, они притянулись друг к другу каким то невообразимым образом, сбились небольшими группками, из которых в итоге образовался полупрозрачный, но явственный силуэт чьего то злобного, грозящегося лица с разверзнутым, будто в оглушительном крике, ртом. "Но мама пусть думает, как думает" - решаю я засыпая.
Встреча вторая:
Январь 2001г. Мне шестнадцать и я возвращаюсь из ДК, с еже субботней дискотеки. На часах чуть за полночь, провожатого у меня нет, поэтому иду я довольно бодрым шагом, желая как можно скорее оказаться в стенах родного дома. На улице ни души, тихо и только снег скрипит под ногами в такт каждому шагу. Или не в такт..? Прислушиваюсь и действительно -следом за каждым хрустом от моего шага словно отдается коротенькое послезвучие. Одним словом, так будто кто то, пытаясь не выдать своего присутствия, крадется за тобой по пятам. С опаской кидаю быстрый взгляд через плечо, на обозримом горизонте пусто. Тогда останавливаюсь и осматриваюсь уже более обстоятельно. Никого. Показалось, наверное. Разворачиваюсь с намерением продолжить путь и тут же получаю ощутимый толчок в спину, не особо болезненный, но неожиданный, а потому достаточный для того, чтобы я потеряла равновесие и, не успев сгруппироваться, больно шлепнулась на обе коленки. Первой мыслью было, что мой Бог, только не изнасилование, пусть берут что хотят, сережки, шубу, только не трогают! Но уже через секунду я понимаю, что вокруг по-прежнему никого нет. И теперь сердце заходится стуком уже от этой мысли: "кто толкнул, если нет ни души?" Осторожно поднимаюсь и, не оглядываясь, смотря только перед собой, рысью несусь вперед. В ту ночь я на себе ощутила как чувствителен, оказывается, спинной мозг, ибо мне казалось, что именно им я осязаю близость невидимого преследователя. Ускоряю темп насколько позволяют каблуки и плотные верхние одежды и очень скоро оказываюсь в непосредственной близости от дверей своего подъезда. Заскакиваю внутрь (дверь деревянная, домофона нет, но в самой двери небольшое окошечко на уровне глаз), выглядываю во двор придерживая ручку двери. В свете единственного на весь двор тусклого фонаря, энергично закручиваясь, юлит полуметровый вихорёк.
Вот и всё. Добавлю лишь то, что от коренных жителей тех мест, оленеводов и кочевников мне не раз доводилось слышать истории о злых духах Севера, обитателях нижнего мира, которые часто развлекают себя тем, что пугают людей, портят погоду, сбивают с дороги путников. И кто знает, может именно от этих враждебных существ мне посчастливилось унести ноги целых два раза.
