Помню, в 1986 году я перешел в другую школу, потому что раньше учился в восьмилетке и хотел здесь закончить десять классов.
Я раньше думал, что десятилетка должна быть гораздо лучше восьмилетки, где, по определению, учились будущие пэтэушники, но оказалось иначе. Мое новое учебное заведение было рекордсменом района по числу малолетних преступников, оказавшихся в колониях или спецшколах.
И никто не мог понять почему...
В общем-то, по этой причине мне и удалось так легко перевестись сюда. Родители нормальных учеников как раз старались убрать отсюда своих чад.
Приступил я к учебе и стал замечать, что периодически на учителей нападают приступы агрессии. Милейшие люди вне стен школы, они срывались на уроках, и текучка была очень большой - например, в девятом классе у меня сменилось два математика.
Не лучшим образом дело обстояло и с учащимися. Я неоднократно становился свидетелем жестоких разборок в туалетах, когда парни били друг друга до крови и макали друг друга головой в унитаз. Постепенно я и за собой стал замечать неадекватное поведение - хотелось что-нибудь разбить, сорвать на ком-то злобу.
Характер мой стал портиться, и даже мама, которая была гением терпения, пару раз плакала от моих колкостей. Правда, она списывала все на мои переходный возраст, однако, по ее мнению, процесс гормональной перестройки сильно растянулся во времени.
Однажды наш класс назначили дежурным по школе. Мне на этот раз достались обязанности гардеробщика. Я смотрел в оба, но как назло в конце учебного дня обнаружилась пропажа куртки девочки из четвертого класса.
Директор школы объявила чрезвычайное положение по школе и дала указание обшарить каждый уголок, предполагая, что вор мог спрятать добычу, чтобы потом тихо ее вынести.
Мне с напарником-одноклассником Олегом поручили осмотреть подвал, поскольку вход в него был в тот день открытым. Взяв у учителя физкультуры фонарики, мы отправились вниз. Подвал оказался очень чистым, и в этом разительно отличался от захламленных подвалов жилых домов. Скоро стало ясно, что спрятать куртку здесь было бы негде, и мы с Олегом решили выкурить по сигаретке, благо никто не видит.
Когда мы вдыхали никотиновый дым, мое внимание привлек какой-то странный бугор, выступающий из песка. Я шаркнул по нему ногой – оказалось, что это фрагмент огромного гранитного камня. Посветил фонариком и увидел, что на нем имеются какие-то значки и линии.
Олег, равнодушно взиравший на мои исследования, пояснил, что этот камень строители не смогли вытащить и оставили в фундаменте. Он это знает, потому что в прошлом году сюда приезжали ученые, все замерили, сфотографировали, а потом провели в школе лекцию и рассказали, что камень – это древнее языческое святилище.
Я с интересом послушал Олега, а потом мы пошли на выход, стараясь убрать табачный запах с помощью жевательной резинки.
Неудивительно, что я тогда никак не связал «камень» с мрачными событиями, происходившими в школе. Это ведь теперь все знают, как опасно жить в домах, построенных на кладбищах и языческих капищах, а тогда люди и не догадывались об этом, а уж тем более мы, школьники, в которых вбивали мысли о всесилии науки.
Теперь в этой школе больше не учат детей – в начале 90-х годов ее превратили в бизнес-центр, так что можно не беспокоиться. Лично мне все равно, как там будут чувствовать себя дельцы – может быть, им темные силы как раз и помогут.
Пусть «гибнут за металл».
