Я пришла чуть позже назначенного времени, но сразу, же поняла, что это не шарлатанское сборище. Было одновременно и странно и интересно следить за ними. По правде, было страшно интересно.
Шестеро человек стояли, взявшись за руки, вокруг стола и, опустив головы, что-то бормотали. Поначалу мне казалось, что это молитва - уж слишком монотонно они говорили. Но потом, когда мне удалось протиснуться чуть ближе, когда я оказалась в первом ряду стоящих, я различила слова, вероятно, латинские, которые они повторяли, словно мантру.
Поперек стола лежал человек. К своему ужасу и счастью, это был мой дядя. Я знала, что рано или поздно он решится на что-то. Но я не ожидала, что он пожелает, чтобы я видела. Что же, ничего не сделаешь – билет я получила, пришла, и вот стою здесь, на потресканном паркете в маленьком зале, где, помимо меня, собрались другие, так или иначе причастные к действу.
В билете была очень заманчивая надпись: «Вы никогда не забудете эту встречу. Она перевернет все возможные представления о магии». Конечно, я не ожидала увидеть здесь клоуноподобного маскадера, который показывал бы дешевые фокусы. Но и обстановка зала – простая, без лишних деталей, отвлекающих внимание, да и сами «маги», внушали доверие, хотя я до сих пор мало верила, что что-нибудь получится. В лучшем случае – ничего, а в худшем…
Мой дядя не разговаривает вот уже пять лет. Он работал дальнобойщиком в одной компании, где считали каждую копейку не из-за скупости, а из-за дисциплинированности и желания выбраться из долговой ямы, в которую загнало наше любимое государство. Такой маленькой фирме нужны были дешевые, но максимально квалифицированные сотрудники. К счастью, помимо прав на вождение, от дяди ничего не требовали. Всё было очень хорошо, все были более-менее довольны – и начальство, и работник. Пока, в одной из поездок в Москву, дядю крупно не оштрафовали. Он рассказывал, что не нарушал правил, и ехал положенные 90 км/ч. «Гаишники» не стали выписывать квитанцию, а потребовали штраф наличными, причем, сумма была названа безумная. Дядя начал возмущаться, и, в итоге недолгого разговора, его избили. Дубинками и ногами. Что было дальше – он не помнил. Через пару дней вернулся. Большую часть дороги шел пешком. Грузовика не было, как не было телефона, бумажника, и даже платка.
Только потом, когда мы силком отправили дядю в отделение милиции, он описал этих стражей дорожного порядка. Это была вооруженная группа так называемых «подорожников». Бандиты в форме. Дядю пришлось госпитализировать – он с каждым днем говорил всё хуже и вскоре замолчал совсем. Врачи поставили нешуточный диагноз – опухоль одного из отделов мозга. Дяде предложили делать срочную операцию, но он отказался, написав, что лучше умрет. Кто и как бы его не убеждал, всё было без толку. Он потребовал немедленной выписки.
Всё было очень скверно – выплатив неустойку размером с годовую зарплату, он остался ни с чем. Слава Богу, что него есть мы и возможность пожить ещё чуть-чуть. Так он, будучи уже инвалидом, попал на стол к магам. Не смирился всё-таки с тем, что конец близок, хотя мы и старались сделать всё возможное, чтобы облегчить его участь.
Он мучился страшными головными болями, стонал и плакал, но старался, чтобы никто ничего не услышал. Ему пришлось продать квартиру, чтобы расплатиться с фирмой, и он жил у нас. По ночам из комнаты слышались стоны. Но вот однажды, холодным осенним утром, он забрал свой чемодан и ушел. Куда? Мы до сих пор не знаем. Через неделю к нам в почтовый ящик бросили конверт с анонимное приглашение на сеанс магии. И вот я здесь.
Окна зашторены, где-то воет ветер, я ругаю себя за то, что отвлекаюсь. Шестеро стали кружить вокруг стола против часовой стрелки с закрытыми глазами. Я стала сомневаться, что диковатый танец сможет помочь моему несчастному дяде. Он лежал всё так же неподвижно на столе, словно кукла, и мне вдруг стало страшно. Какая-то часть меня ужаснулась в тот момент, когда я увидела белое лицо дяди. «А вдруг он умер?..»
-Нет! Нет! Прочь дурные мысли! – воскликнул один, остановившись. Он, не открывая глаз, словно ощупывая воздух, подошел ко мне, вытянув одну руку, - пожалуйста, соблюдайте правила ритуала, ведь вы принимаете в нем активное участие. Неужели вам хочется, чтобы мы допустили ошибку? Тогда я не ручаюсь, что всё пройдет хорошо. Думайте только о хорошем. Прошу вас. И тогда мы все вместе,- тут он, отойдя назад, раскинул руки в дружественном приветствии,- излечим Николая Александровича.
Я кивнула. «Что это? Совпадение, или он действительно способен…Хорошие мысли, хорошие мысли…» И снова круг замкнулся, снова стали они читать свои мантры, но теперь – громко. Так, что в маленьком зале от силы этого магического хора стал дребезжать окна.
Было в этом пении что-то завораживающее, что призывало тебя: «Верь, ибо перед тобой творится чудо» Наверное, это ожидание заставляло мою душу сжиматься в неясном восторге. Нечто необъяснимое стало витать в воздухе зала, когда маги замолчали. Наверное, это были напряженные сосредоточением мысли. И я присоединилась. Стала вспоминать, какой дядя был веселый ,жизнерадостный, каким заразительным был его смех и каким безупречным - чувство юмора. Когда он ещё не болел, мы могли часами вместе гулять по городу в любую погоду и болтать обо всем на свете…
Я не знаю, спустя какое время мы, зрители и участники, очнулись от транса. Но то, что я увидела…
-Дядя! – я бросилась к нему. Маги посторонились, загадочно улыбаясь.
-Господи, Натали! Я не могу поверить! Я могу говорить! Теперь даже не знаю, о чем! Это всё они, они спасли меня! Ангелы!..
Шестеро магов исчезли из нашего города так же тихо и незаметно, как и появились. В день, когда они исцелили Николая Александровича, мы вернулись домой вместе с его чемоданом. Все были в шоке, когда увидели его помолодевшим. А ещё в большем, когда он всех поприветствовал. Через неделю он решил навестить своего лечащего врача – онколога. Разумеется, этот рассказ не появился бы, если бы результат обследования был бы положительным. Опухоль исчезла, а все анализы показывали отменное здоровье.
Есть всё-таки на свете настоящие целители. Жаль, что многие из тех, кто называет себя столь громким именем, не могут ничего, кроме искусной лжи.
