«Я улетаю на большом воздушном шаре, куда не знаю, зачем не знаю И проплывают подо мной моря и страны и я лечу по воле ветра в безбрежном океане» … красивая и слегка грустная мелодия одного из первых альбомов Credo лилась из наушников плотно надвинутых на уши Олега, хотя это и было строго запрещено … Да дело даже и не в запрете — это было попросту опасно для жизни : он добровольно лишал себя одного из преимуществ перед «шатунами». Эти мрази не могли контролировать процессы связанные с их жизнедеятельностью, такие как свистящее прерывное дыхание, стоны, рычание. Всё зависело от того в каком состоянии находились голосовые связки и дыхательные пути конкретно взятого индивидуума. Некоторые из них были настолько древними, что не могли даже укусить — только оцарапать, чего в принципе тоже было достаточно, для того чтобы еще на один шаг приблизить вид «Живых» к полному и бесповоротному уничтожению. Хотя чем свежее был «Шатун» — тем большую опасность он представлял. При возвращении часть функций головного мозга будто выключалась, зато такие как слух и обоняние работали на полную катушку. И конечно же, голод, никто не знает почему пробуждаясь они становились каннибалами — все до одного. Единственной целью для них было набить свои желудки (причём у некоторых последние отсутствовали вовсе) всем что попадётся под руку (но обязательно живым) начиная от крысы, пойманной на помойке и заканчивая любимым псом, внучкой, отцом, другом, женой — теперь для них все были на одно лицо — мясом, которое «Шатуны» преследовали со зловещим упорством и маниакальностью.
«Свежаки» могли объединяться в группы и устраивать засады. Пока еще не разложившиеся мышцы и сухожилия позволяли им развивать весьма приличную скорость а их выносливости позавидовал бы любой спринтер. По истечении нескольких недель «свежак» начинал «портиться», он терял былую подвижность вместе с кусками гниющей плоти, когда то мозг человека разумного иссыхал и отключал всё большее количество функций и в конце — концов «Шатун» превращался в мычащее и бесцельно шатающееся нечто (откуда он и получил своё название), мучительно «доживающее» свой век, пока процесс разложения и апарыши не сделают своё дело… Пренебрегая элементарными мерами безопасности Олег никогда не расставался с музыкой — это была последняя частичка, связывающая его с прошлой жизнью, до того как мир сдвинулся с места. Те, далёкие времена, счастливые времена когда он был обыкновенным техником, обыкновенным любящим мужем …… и почти стал обыкновенным счастивым отцом. Он был бы лучшим отцом в мире, это неоспоримый факт, но такому миру не нужны дети. Прошло чуть больше двух месяцев, а ему казалось — вечность … Вечность наполненная болью утрат, страхом и безысходностью, безысходностью в каждом вздохе этого нового, искаверканного мира.
— «Да уж, улететь бы на большом воздушном шаре» — процедил всхлипывая Олег. Он вытер одинокую слезу, пробороздившую полоску чистой кожи по толстому налёту пыли и засохшей крови на щеке.
Музыка выполняла еще и другую, более жизненно необходимую в данный момент функцию: она удерживала Олега над пропастью, пропастью безумия над которой он висел вот уже несколько месяцев и теперь, похоже, сползал в неё окончательно.
Последним шагом в эту пропасть была маленькая однокомнатная квартира 121ой серии на девятом этаже панельного дома, в которой он сидел уже третий день.. Их последний поход в попытке найти провизию закончился полным провалом. Они напоролись на мразей уже в супермаркете. Похоже ублюдки чётко знали что «Живые» заглянут на огонёк и просто ждали. Первым удар принял на себя дозорный Валера, который должен был стоять на «стрёме» и сообщать о любых движениях происходящих на улице. «Окай, брателло !!!!» — так любил говаривать этот добродушный слегка пухлый здоровяк с россыпью веснушек на лице. Как-то в детстве Олег видел по ТВ ужасающее зрелище — промысловики забивали вёслами и битами маленьких беспомощных бельков — детёнышей морских котиков. Эти крики, больше похожие на всхлипы мёртвым осадком остались у Олега в голове и вот теперь, именно теперь они поднялись из глубины души, но в еще более ужасном действие. К тому моменту как основная часть группы среагировала на возню возле закрытого стеллажами от их взоров входа, с Валерой уже было всё кончено. Его в буквальном смысле разодрали на три части. В первую, состоящую из верхней правой части туловища и головы жадно вгрызался худощавый пожилой мужчина в когда то дорогом костюме, купленном где то на красной линии тысяч наверное за двадцать — двадцать пять. Более это животное высокой прослойкой общества назвать было нельзя никак. Две девочки — близняшки лет 11-12 жадно заглатывали кишки, смачно разметавшиеся из разорванного живота. По последнему же «Шатуну» уже нельзя было определить ни пол, ни возраст, однако как утолить зверский голод его разложившийся мозг еще понимал.
Несмотря на своё расчленённое состояние Валера отчётливо соображал что с ним происходит и жалобно выл, пуская изо рта кровавую пену. Его глаза были наполнены таким глубоким ужасом, такой безысходностью, он с мольбой зацепился за Олега взглядом, но что тот мог сделать? На ум вспышкой пришла всего одна, абсолютно не подходящая для этой ситуации фраза : «Окай брателло ». Да уж, какой теперь окай. Его свободная рука в бешеном темпе размазывала по полу растекающуюся липкую кровавую жижу скрюченными пальцами. До свидания, Валера, прощай. Желаем тебе быстрой смерти.
Вот из-за полки с кормом для животных стремительно метнулось еще несколько «Свежих» к одному из остолбеневших от ужаса членов горе-экспедиции.
— « Всем назад !!» — Истерично завопил Старший группы. Однако это было излишним, люди итак, сбиваясь в кучу, как спасающаяся от морских хищников стайка сельди, ломанулись к выходу размазывая по полу остатки Валеры и своих прочих, менее везучих товарищей.
Из супермаркета удалось вырваться лишь троим. За их спинами еще были слышны редкие выстрелы и отчаянные вопли тех несчастных, кому не повезло умереть быстрой смертью, однако исход поединка был предрешён с самого начала.
Олег бежал первым, за ним чуть поодаль, пытаясь не отставать, парень крепкого телосложения в охотничьем камуфляже что есть сил тащил белую как стена симпатичную сероглазую девушку, у той, судя по всему был глубокий шок, к тому же в общей толчее ей похоже здорово повредили ногу.
Олег втайне наблюдал за трогательным развитием их отношений уже несколько недель. Каждый вечер они мило ворковали сидя под звёздами, обнимались и держали друг друга за руки. Иногда Олегу казалось, что так и рождаются настоящие глубокие чувства, но вот только место и время их любовь выбрала неверно. Вот она современная трагедия Ромео и Джульетты.
— «Ничего, ничего, Настюша, мы выберемся, всё отлично, мы оторвались …» — бубнил скорее сам себе, чем ей, парень. Однако как он ни старался, расстояние между ними и Олегом всё больше и больше увеличивалось.
«Чёрт вас побери, шевелите колготками!» — Натянуто в пол голоса прикрикнул Олег, он уже хотел развернуться и помочь несчастному парню с его непосильной ношей, однако бросив взгляд за их спины отказался от этой идеи. Шатуны уже взяли след и не планировали отказываться от десерта. В это же время с прилегающей улочки появилась еще группа каннибалов, наверное среагировавших на шум со стороны магазина. На одну секунду они остановились, видимо выбирая жертву, а затем разделяясь на две части с рёвом бросились в атаку. Таким образом спутники Олега попадали в клещи. Медлить было нельзя — девушку необходимо было оставить. Олег старался смотреть мимо неё, нарочито отводя глаза: «Братан, у вас двоих нет шансов, ты идёшь ?» — Нет, Олег, я останусь с моей Настенькой … Ты иди … Времени мало … — «Я не ожидал другого ответа, Ромео, ты молодец … Будь сильным» — Олег бросил Никите свой ПМ с оставшимися 4 патронами в обойме, оставив себе лишь охотничий нож, развернулся и побежал что есть сил, больше ни разу не оглянувшись. Это были последние живые которых ему довелось увидеть.
Следующие пол часа он как ошпаренный носился по улицам и переулкам пытаясь стряхнуть с хвоста трёх весьма шустрых «Шатунов», да вот только нацеплял еще больше и потерял последние силы … — « Твари, твари, проклятые твари, отцепитесь от меня !!!!» — он был в отчаянии. В глазах мутнело, Олег сбросил рюкзак со всеми своими скудными пожитками и остатками провианта, однако это не помогало — каннибалы уверенно сокращали расстояние с каждой минутой. Пробегая через какой то двор, он увидел открытую дверь в подъезд с выломанным кодовым замком и юркнул туда в надежде потеряться из вида преследователей. Пулей залетев на третий этаж он плюхнулся на ступеньки и начал прислушиваться, изо всех сил стараясь сдерживать вырывающееся из груди прерывистое неровное дыхание.
— «Только бы не блевануть, Господи, только бы не блевануть !!!» Похоже удача просто издевалась над Олегом — не прошло и нескольких секунд, как дверь в подъезд с размахом распахнулась, отбивая со стены куски штукатурки и краски.
— Ну бл... !!! — Теперь Олег выругался уже в полный голос — пытаться затаиться не было не малейшего смысла, надо было продолжать марафон на выживание. С большим трудом он поднялся со ступеней и помчался вверх, попутно дёргая за все ручки. Квартиры были заперты — если там и были живые — они бы не открыли, а если бы и открыли — для Олега уже было бы поздно.
— «Пожалуйста, пожалуйста одна с*аная дверь, одна с*аная дверь …».
Девятый этаж … тупик … Конец … Нет!!!!! Ирония — это мать её ирония!!!! Последняя дверь открыта!!!!! Олег практически щучкой влетел в неё, и … Наткнулся на очень древнего шатуна, « здоровья» у того хватало только на то чтобы удерживать своё бренное разложившееся тело в равновесии. Олег не сбавляя ходу нанёс мощный удар армейским ботинком несчастному зомби в грудь, отправив его в полёт в конец прихожей, повернулся и захлопнул входную дверь. Затем он вытащил нож, подошёл к бедолаге, который беспомощно барахтался лёжа на полке для обуви, и нанёс два коротоких удара по тому, что осталось от шеи, отделив обтянутую иссохшей кожей черепушку от остального тела. Немного переведя дыхание, Олег завернул остатки в старый изодранный плед, валявшийся тут же, не обращая ни малейшего внимания на долбившихся в дверь зомби он распахнул окно и отправил зловещий сверток в последний путь.
В этой квартире он и провёл последние три дня. Он не ел — есть было нечего, последний глоток заплесневелой воды найденной в смятой полиэтиленовой бутылке он допил вчера, но что было еще хуже — он не мог уснуть — монотонные удары в дверь, стоны и крики тех кто хотел его сожрать решительно не давали ему этого сделать. Эту дверь тварям не открыть — но уморить голодом или свести его с ума они вполне могут!!
Олег сидел на подоконнике и смотрел в окно. На дворе правила свой карнавал красавица осень — его любимое время года. Это спокойное, хмурое, свинцовое небо, этот слегка накрапывающий еще тёплый дождь, эти жёлто — красные тона природы вызывали в Олеге лёгкое трепетное чувство доброй грусти. Раньше он любил часами прогуливаться один, зябко кутаясь в свою кожаную потёртую куртку, выдыхая изо рта лёгкий пар первых заморозков. И дышалось как то легко, воздух в те дни пах как — то по другому — от него веяло покоем. Природа готовилась ко сну.
Громкость в наушниках начала снижаться, а песня будто пока еще не очень заметно начала растягивать слова.
— « Вот и всё — села батарейка … Наверное пора …» Отчего то Олегу стало легко и спокойно, он перестал слышать выматывающий его последние дни шум, открыл окно и вдохнул полной грудью .
— «Пора» … Перед лицом калейдоскопом проплывали лица друзей и близких, лицо его любимой, боже как он скучал по ней … — « Я улетаю на большом воздушном шаре …» — « Пора» … лёгкая грустная улыбка тронула губы и он сделал шаг.
