С Геной мы познакомились во время хозяйственных работ в общежитии, незадолго до начала обучения в институте. Как то во время перекура ко мне подошел долговязый парень и попросил сигаретку, я разумеется угостил его. Пока курили, мы представились друг к другу, выяснили, что будем учиться на одном факультете, только в разных группах и что будем заселяться в одно и то же общежитие. Так слово за слово, за несколько дней отработок мы порядком сдружились. Генка оказался приятным малым, у нас совпадали многие интересы, так что мы могли часами, делая вид, что работаем, разговаривать о чем угодно.
Мы даже договорились, что во время распределения комнат попросим коменданта общежития заселить нас в одну комнату. Но незадолго до заселения я поехал к себе домой по делам да так и застрял там на несколько дней... За это время Гена успел сам заселиться, он даже попросил уже заселить меня вместе с ним, но коменда не пошла на встречу, сказав, что будет селить первокурсников только в порядке живой очереди.
Так Генку подселили в трехместку, где уже жили трое старшекурников, а потом я уже попал в двухместку к третьекурснику. Видимо соседи моего нового друга были не особо в восторге, что им пришлось потесниться и они не очень радушно приняли его, но никакой дедовщины, издевательств, побоев, прости Господи, разумеется не было. "Просто неуютно мне там" - объяснял мне Гена, бывая у меня в комнате. А так как мой сосед к тому моменту начал подрабатывать, то бывал у себя в комнате довольно редко, поэтому мы с Генкой могли спокойно сидеть, болтать, выполнять задания, иногда готовили даже. И он всегда стрелял у меня сигареты.
- Слушай, Гено, что ты все время у меня сигареты то стреляешь, чего сам не покупаешь? - как то спросил я, сидя на подоконнике у себя в комнате и выпуская дым в открытую форточку.
- Да как то непривычно еще... Я ведь только с этого лета начал курить, да и то пока только стреляю. Вот у тебя обычно, да и на улице иногда у прохожих.
- Ясна... Бросай ты это дело, до добра это не доведет, - сказал я.
- Ха! А сам дымишь как паровоз!
- А мне поздняк метаться, у меня стаж уже слишком большой.
- Ну-ну...
Прошла неделя с того разговора. Я был весь в своих заботах, надвигалась зачетная неделя, а я как всегда накопил себе кучу долгов. Я корпел над очередной задачей по математике, но она мне не давалась. "Надо будет показать Генке, он то в матане лучше шарит" - подумал я. И тут ко мне пришло осознание, что мой друг уже второй день ко мне не заходит, с чего то в мою душу вкралось беспокойство... Я не мог объяснить почему оно появилось, но я взял тетрадку с заданием и пошел к нему в комнату, надеясь застать Гену там.
- Здорово! А Генка дома? - в комнате был один из его соседей.
- Не, его со вчерашнего дня не было.
- Странно... А не знаешь куда он ушел?
- Да мне то откуда знать! Вчера вечером оделся у ушел, вроде бы сказал "в магазин", но я уже не помню.
- Хорошо, давай.
Я закрыл дверь в комнату и сразу начал названивать на номер Гены: "Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети". Тут уж я действительно начал беспокоиться. Ведь, если он собирался куда надолго, то всегда звал меня с собой, меня беспокоили его выключенный телефон и слова его соседа "в магазин пошел" - кто ж ходит в магазины по два дня?!
Но пришлось успокоить себя и идти дальше решать задачи. Генка ведь мог к кому то в гости пойти, сосед мог просто плохо его расслышать, а телефон, мало ли, мог разрядиться.
Утром я пошел в комендантскую сдавать постельное белье и получать чистое. Меня сразу насторожил гомон доносящийся из за двери. Я постучался и вошел. Я очень удивился, обнаружив там сотрудников милиции, да к тому же испуганного вида комендантшу...
- Парень, выйди отсюда! - вмиг отреагировал один из них.
- Постойте! По моему это как раз тот, кто вам нужен, - вступила в разговор комендант Анна Петровна.
- Да? Слушай, парень, ты знаком с Геннадием Поздеевым? - спросил второй милиционер.
- Он мой хороший друг, а что случилось?
- Сегодня ночью один бомж обнаружил в мусорном баке тело молодого человека. Он сильно изуродован побоями. В заднем кармане брюк мы нашли пропуск в эту общагу на имя Поздеева.
Я стоял как вкопанный, от шока у меня кажется голос отнялся, а меж тем второй милиционер продолжал:
- Надо провести опознание, Анна Петровна хотела сама поехать, но она плохо помнит в лицо каждого заселившегося в этом году, а нам нужен человек лично знакомый с Поздеевым. Надо как можно быстрее провести эту процедуру, ты готов прямо сейчас поехать с нами в морг?
- Да..., - только и смог я сказать.
Я быстро сбегал к себе в комнату одеться. Милиционеры и Анна Петровна (она тоже решила со мной поехать) ждали уже около служебной машины. Когда тронулись она мне сказал:
- Прости меня пожалуйста, но они настойчиво попросили позвать в комендантскую кого-нибудь, кто бы знал Гену лично. Ох и зря я ляпнула, что плохо помню в лицо первокурсников, сама бы лучше поехала...
- Да ничего страшного, Анна Петровна... Вы ни в чем не виноваты.
- Я ходила к нему в комнату, хотела поговорить с его соседями, но их не оказалось дома. А когда спустилась обратно как раз ты в дверь постучался...
Мы приехали в морг, нас с Анной Петровной завели внутрь. Мы прошли в большую холодную комнату, вдоль стен стояли большие металлические стеллажи с небольшими квадратными дверцами. Я все это время был в каком то ступоре, мне упрямо не хотелось верить в очевидное, я все надеялся, что произошла какая то чудовищная ошибка, а с Генкой на самом деле все хорошо... Нас подвели к одной из дверец, открыли ее, вытянули длинный поддон с укрытым телом. Я от страха затаил дыхание. Наконец с тела откинули покрывало... Мое сердце как будто ухнуло глубоко вниз, Анна Петровна сзади в ужасе вскрикнула, но я не обратил на это никакого внимания. На поддоне действительно лежал мой друг - Генка...
На него было страшно смотреть, весь в синяках, кровоподтеках, в ужасных шрамах и ушибах, но это был он...
- Это он, твой друг? - услышал я чей то голос. В ответ я смог только коротко кивнуть.
- Хорошо... Нам пора уходить...
Потом нас повели в участок, там заполнили какие то бумажки, я где то расписывался, затем нас с Анной Петровной отвезли обратно в общагу. Для меня все это происходило как будто в полусне, я на автомате делал что они просили, писал что они просили.
Уже в общаге Анна Петровна завела меня к себе в кабинет, заставила выпить какого то чаю, дала успокоительное и отправила в комнату, строго указав: "Иди выспись"...
Видимо все дневные переживания дали о себе знать чудовищной усталостью или же это таблетка так подействовала, но я вмиг вырубился как только коснулся головой подушки.
На следующий день в общаге и в институте только и было разговоров о смерти Гены, разумеется все уже пронюхали и про то, что меня возили в морг на опознание, но, слава Богу, никто не приставал ко мне с глупыми расспросами.
Еще через день в общагу пришли родители друга... Я нашел в себе силы подойти к ним и высказать свою скорбь о смерти Гены. Его мама крепко меня обняла и заплакала, и только тут у меня полились мои собственные слезы, только сейчас он смогли пробить преграду шока, которая стояла все эти дни...
Я хотел поехать на похороны Гены, но в тот день как раз поставили особенно трудный зачет и поездку пришлось отменить. Я кое-как сдал этот несчастный зачет, побежал на почту и отправил оттуда телеграмму семье Гены, потом в магазин купить сигарет, только потом пошел в общагу.
Соседа как всегда не было, я снял верхнюю одежду, пачку с сигаретами кинул на тумбочку около кровати, выпил стакан воды. Курить как-то расхотелось, я решил прилечь - устал за весь день. И видимо задремал...
Знаете наверно, что бывает иногда такое состояние полусна, когда вроде бы воспринимаешь то что происходит, но в то же время находишься в жутко заторможенном состоянии.
В дверь постучали.
- Открыто! - пробурчал я.
Вошел Генка (я почему то совсем не удивился)...
- Слушай, дружбан, угости сигареткой?!
- Конечно, бери на тумбочке.
Я все так же лежал в полудреме и видел как Гена взял пачку и зажигалку, сорвал целлофановую пленку, достал сигарету, устроился на подоконнике, открыл форточку и закурил.
- А я вот от своих только пришел... Думал и ты будешь...
- Извини, сегодня у нас зачет был, не получилось, но я очень хотел поехать (в тот момент мне этот безумный разговор совсем не казался странным).
- Да? И как сдал?
- Да препод вопросами засыпала, но я четверку свою честно отмучил.
- Молодца! - Гена все это время разговаривал, уютно устроившись на подоконнике, время от времени неуклюже стряхивая пепел от сигареты в форточку, но часть пепла попадала на сам подоконник. Он этого как будто не замечал...
Наконец, я спросил то, что меня так и подмывало изнутри...:
- Это, Гено... Что же с тобой случилось в тот вечер?
- Помнишь как ты сказал мне "до добра это не доведет", когда мы курили? Не думал, что все так буквально произойдет... Надо было все таки тебя послушаться...
- Что ты имеешь в виду?
- Друг, это дело прошедшее... Произошло то, что произошло, твоей вины в этом точно нет, это я сам оплошал... Ты главное не заморачивайся из-за меня так сильно, вижу, что тебе хреново. Поэтому то я и решил к тебе заглянуть.
- Спасибо, Гена.
Тут он докурил наконец, выкинул окурок в форточку, спрыгнул с подоконника и встряхнул брюки.
- Лан, пора мне, рад был увидеться с тобой!
- Я тоже, Генка...
- Кстать, я стрельну у тебя еще парочку сигареток? А то идти далеко...
- Бери конечно. Слышь, бросил бы ты уже...
- Брошу! Брошу! - сказал он смеясь и доставая из пачки сигареты, - Все засиделся я тут у тебя, бывай друг!
- Прощай, - только и успел я сказать.
Наверно Гена действительно торопился, он быстро вышел, довольно громко хлопнув дверью.
Я проснулся. В комнате было очень холодно, я увидел, что форточка открыта. Чертыхаясь про себя, что опять забыл ее закрыть, я встал, потянулся и закрыл форточку. И тут я заметил на подоконнике пепел... Я перевел свой взгляд на тумбочку, пачка была открыта и в ней не хватало нескольких сигарет...
