Поначалу Нора побаивалась жуткой вещицы, отныне главенствовавшей над интерьером её комнаты, и даже хотела избавиться от неё, но всё как-то не решалась. А потом настало время, когда было уже поздно это делать…
Всё началось внезапно, когда в один из дней старая мегера миссис Пит, преподававшая на их факультете химию, в очередной раз выставила её дурой перед всеми студентами. За долгие годы ежедневных сражений с непониманием и дремучестью своих подопечных эта фанатичная старуха не только могла прилюдно оскорбить любого из них, но и, казалось, получала от этого своё садистское удовольствие. Всё естество Норы кипело и клокотало гневом. Ей хотелось накинуться на обидчицу в ту же секунду, стоя в ряду между партами под насмешливыми взглядами радующихся чужой беде одногруппников. Сдержаться ей стоило тогда невероятных усилий, и, тем не менее, она смогла. Но сделала она это только потому, что в голове за какие-то доли секунды родился гораздо более жестокий, чудовищный план.
Нора вихрем вылетела из здания колледжа и через несколько минут была уже дома. Схватив с полки заветную розовую склянку, она помчалась в обратный путь.
Выждав, когда закончились занятия, девушка пришла к кабинету химии и, прильнув к стеклянной двери, стала наблюдать за ненавистной миссис Пит сквозь щели жалюзи. Старуха сидела за столом, и, бормоча что-то сама себе под нос, черкала в своём громоздком ежедневнике, который был настолько древним и затрёпанным, что казался её ровесником. На столе перед ней стояла большая кружка, из которой зловредная химичка периодически отхлёбывала. «Так я могу ждать до бесконечности, - упрекнула себя Нора, - пора действовать». Выйдя на улицу, девушка поравнялась с окнами кабинета химии, подобрала с земли камень и, приготовившись бежать, швырнула его прямо в стекло. Вслед за пронзительным звоном разбившегося окна последовали истошные бранные крики миссис Пит. Немного подождав, Нора осторожно вошла в здание. Убедившись, что её никто не заметил, она добралась до кабинета химии. Как она и ожидала, дверь была распахнута, и внутри никого не было - Пит убежала искать виновника и поднимать на уши деканат. Подойдя к столу, Нора вытащила из сумки
флакон и, испытывая нервно-радостное возбуждение, влила немного жидкости в чашку. Уже знакомый удушливый запах разлился по пространству аудитории. Закрыв флакон, девушка выскочила из кабинета. Только она успела завернуть за угол, как услышала приближающийся топот нескольких пар ног. Решив, что оставаться тут не безопасно, Нора скрылась в женском туалете, где и находилась, пока вся комиссия по расследованию «чрезвычайного происшествия» не удалилась. Украдкой выбравшись из своего убежища, девушка подошла к кабинету и заглянула внутрь. Миссис Пит сидела на своём месте так, словно вместо позвоночника у неё был вставлен кусок шпалы. Вперившись застывшим взглядом в разбитое окно, она, как и раньше, отхлёбывала из своей кружки, но делала это так, будто с каждым глотком включает рубильник электрического стула. Судя по тому, что она не заметила ничего странного, Нора, ехидно улыбнувшись, решила, что ждать избавления осталось недолго.
Собственно, так оно и вышло. По прошествии трёх дней в небе над зданием колледжа взмыл чёрный флаг, а вместо утреннего приветствия по внутреннему радио декан сообщил о безвременном уходе преподавательницы химии. Та, как выяснилось, упала с лестницы в подъезде собственного дома, сломала несколько рёбер, одно из которых угодил прямо в сердце.
Весь день Нора пребывала в странном, при взгляде со стороны, настроении. Она почти всё время молчала и, едва заметно, загадочно улыбалась. Всё это время она смаковала результат совершенного собой злодейства, и, признаться, была очень довольна собой.
Начиная с этого дня, по городу прокатилась волна непонятных смертей, которые вряд ли кто-то связал бы в единую цепь. Тем не менее, все они были связаны между собой, но известно это было лишь одному человеку – самому убийце.
С каждым разом Нора становилась всё неразборчивее в выборе жертвы, а её мотивы всё туманнее. Теперь она могла отправить на тот свет едва знакомого человека. Причиной становилась как малейшая перед ней провинность, так и попросту испытываемая Норой неприязнь. Стоило кому-то косо на неё посмотреть, и, не дай бог, сделать девушке замечание, как та тут же хваталась за флакон, с которым теперь уже не расставалась.
Но, как это часто бывает, настоящая причина была в другом, и пряталась она глубоко внутри сознании убийцы. Нора не хотела себе в этом признаваться, но от каждого убийства она получала большое удовольствие. Но с каждым разом это волшебное чувство посещало её всё на более короткий период, поэтому девушке порой приходилось прибегать к помощи розовой воды не один раз на дню.
Жизнь Норы сильно изменилась. Одержимая идеей мировой мести всем и за всё, она совсем перестала обращать на себя внимания. Свою несчастную обеспокоенную мать, к советам которой она и раньше-то не прислушивалась, она и вовсе избегала.
В одну из ночей Норе не спалось. Чувствовала она себя отвратительно, то ворочалась с боку на бок, то ненадолго проваливалась в сон, то опять просыпалась. Её мучили кошмары. А, может, это были вовсе и не сны? Нора и сама уже толком не понимала. Грань между сном и реальностью, кажется, перестала для неё существовать. Открывая и закрывая глаза, измученная убийца видела своих жертв, каждая из которых тянула к ней мёртвые руки и норовила задушить. Проснувшись в очередной раз, Нора решила, что спать ей этой ночью не стоит. Тогда она встала с кровати и пошла в ванную. Свет, как назло, отключили. Ванная комната освещалась тусклым лунным сиянием, лившимся из небольшого окошка под потолком. Нора хотела было умыться, но её взгляд невольно упал на зеркало, висевшее над раковиной. Увиденное там заставило девушку вскрикнуть и отпрянуть назад. Вместо привычного отражения из зеркала на неё смотрело полуистлевшее лицо с впавшими глазницами и оголившимися сквозь одряхлевшую плоть зубами. Сначала Нора подумала, что это продолжение преследовавшего её ночного кошмара. Но, взглянув на себя ещё раз, она поняла, что это не так.
Внезапно к Норе, словно ощущения, проснувшиеся после наркоза, пришло осознание ужаса всех содеянных ей злодеяний. Впервые за это время она поняла, сколько горя она принесла людям. По лицу у неё потекли горячие струи. Повинуясь порыву, девушка влетела в свою комнату, схватила ненавистный флакон и вышвырнула его в открытое окно, в надежде, что тот разлетится на тысячу осколков. Сделав это, она кинулась на кровать и, укрывшись с головой, впала в забытье.
