Празднование Нового Года не прошло незамеченным для моего несчастного желудка. Мало того, что я почти ничего не помнил, так еще и, как говорится, отравился печенькой. Друзья давно разъехались по домам, а я устал бегать из комнаты к туалету, поэтому тупо полулежал за столом на кухне, почти с ненавистью созерцая остатки салатов, выпивки и нарезок. От нечего делать и чтобы как-то отвлечься от плохого самочувствия, я бездумно тыкал вилкой в тарелки с недоеденным. В какой-то момент я понял, что моя голова раскалывается от какого-то назойливого противного звука, но источник его я определить никак не мог. Казалось, что это стол пищит в такт моим тыканьям вилкой. «Чтозабред» — подумал я и перестал мучить вилку — звук прекратился. Какое-то время я еще сидел в тишине, но мысли об источнике раздражителя как-то сами собой лезли в голову. Меня разобрал интерес, я схватился за вилку и, немного подумав, ткнул в ближайшую тарелку с оливье. Та сразу же отозвалась противным кряхтеньем. Меня как парализовало. Округлившимися глазами я наблюдал, как мой мирный салатик зашевелился. Через какое-то время я понял, что он не просто шевелится с мерзким хлюпаньем — он растет! Меня в один миг отпустило, я вскочил из-за стола и бросился к двери, но оказалось, что оливье из холодильника давно уже растекается по полу, отрезая мне путь к выходу. Я не знал, чего мне ждать, поэтому наступил прямо на скользкий, вздувающийся салат. В какую-то секунду мне показалось, что все нормально и я могу идти дальше, но тут же понял, что нет — моя нога прочно застряла. Я дернулся, но вскоре с ужасом осознал — это как зыбучие пески — чем усерднее пытаешься выбраться — тем глубже и быстрее тебя засасывает. Все происходящее казалось бредом и сопровождалось отвратительными звуками и гудением. Когда мое тело было уже по пояс в салате, я начал озираться по сторонам в поисках чего-либо, что могло мне помочь. В руке все еще была вилка и в отчаянье я воткнул ее в самый густой, по моему мнению, комок салата. Мне показалось, что чудовищная жижа чуть ослабила хватку и я с остервенением вонзал в нее спасительную вилку. Оливье недовольно гудело все громче и громче, но спустя какое-то время я освободился и мне хватило сил вырваться и добежать до двери, выскочить на улицу и только там я смог отдышаться. Через час мне стало настолько холодно, что пришлось вернуться домой. Один бог знает, как долго я шел. Каждый шаг давался мне с трудом, а возле своей квартиры я долго топтался на месте, но все же зашел. Заглядывая на кухню, я ожидал увидеть все что угодно, но только не чистый пол. Все выглядело как с утра. Первым делом, вооружившись перчатками, ножом и мешками для мусора, я выбросил салаты в мусоропровод. Потом на всякий случай, выпотрошил весь холодильник, оставив из еды только безопасный, на мой взгляд, хлеб. Только избавившись от всего съестного, я успокоился и прилег поспать, но мне помешал звонок в дверь. Уставший и недовольный, я открыл дверь — на пороге с улыбками стояли мои родители. Мама говорила какие-то слова поздравлений, но я ее не слышал — мой взгляд был прикован к большой тарелке в ее руках. Там было оливье. Пульсирующее, хлюпающее оливье.
