На улице клубился морозистый туман. Половина десятого утра, но сумерки пока что не хотят отпускать город, и потому фонари горят с прежней силой. Быстрые ноги несут меня через совершенно белый сквер к площади, разгоняя пушистый снег под ногами – легкая пороша поверх крепкого льда. Так раздражающих меня голубей почти не видно и это не может не радовать мою психику. Я люблю птиц, люблю животных, люблю всех живых существ – но огромное скопление голубей у меня под ногами всегда выводило из равновесия.
- Мне нечем тебя кормить, отстань.
- Курлык, – шлепанье крыл перенесло городского жителя на другую сторону улицы.
Ну, вот и светофор. Не задумываясь, иду на красный, машин нигде нет. Еще несколько дворов, и я привычным движением сдергиваю дверь подъезда с магнита, домофон недовольно пищит. Раз пролет, два пролет, ага – я на месте…
- Ник, кретин, открывай! – с каждым ударом о дверь мое раздражение нарастает. - Какого черта ты меня не разбудил? Ты что, спишь еще? Хватит отсиживаться и впусти меня!
Минуту спустя я, еще больше разозленная, разуваюсь в тесном коридоре.
- Почему ты так долго? Что, надеялся, что, если не открывать, я уйду?
- Тише, тише. Я просто слушал музыку, мне было не слышно.
- Музыку он слушал… А если бы я весь дом разбудила?
- По-моему, ты и не старалась быть незаметной.
- Заткнись.
Ложка звенит, соприкасаясь с боками чашки, на заднем фоне кипит чайник. Ник недовольно косится в окно:
- Опять собак привела?
- Ты же знаешь, они сами за мной увязываются.
- Сегодня шесть. Видимо, ты встала не с той ноги.
- Конечно же, ведь ты меня не разбудил.
- Прости.
- Да чего уж тут… Все равно уже идти никуда смысла нет.
Кексы быстро улетают с тарелки – как же я голодна… Впрочем, как и всегда.
- У тебя есть молоко?
- Чай тебя уже не устраивает?
- Я хочу молока…
Парень демонстративно открывает холодильник, показывая мне его совершенную пустоту.
- Кексы последнее съедобное в этой квартире.
- Если бы ты мне позвонил с утра, как и должен, я бы купила продуктов.
Приходится снова идти на улицу… Так не хочется.
- И ключи мне дай, не хочу снова ломиться внутрь.
- Не обязательно идти прямо сейчас.
- Чем раньше, тем лучше.
- Ну, как знаешь.
Собаки послушно проводили меня до магазина, на обратном пути к ним присоединились еще двое. Стоя у подъезда, скормила им полбатона колбасы. Голодные, но благодарные животные…
- Подымайся уже, а то замерзнешь. Можно было бы и потом пострадать благотворительностью.
- Закрой окно, а то простудишься.
Занимаю свое привычное место у компьютера – пусть ютится на табуретке, раз поленился починить кресло.
- От кого ты прячешься сегодня? – его сильные руки легли мне на плечи и сжали их с усердием капкана.
- От гостей из моих снов – вестимо…
- Думаешь, здесь они тебя не найдут?
- Просто я не хочу быть с ними одна в своей квартире. Доволен?
- Что, они здесь? – даже затылком я чувствую, как он косится по сторонам, отчего хочется смеяться.
- Нет, их здесь нет. Они редко приходят ко мне, когда я с кем-то. Кроме одного исключения.
- Может, все-таки проверишь свою голову?
- Не оскорбляй меня.
- Извини. Ты же знаешь, что я все равно твой друг.
- Знаю. Давай уже посмотрим что-нибудь?
- Как на счет «Короля вечеринок»?
- Опять?
- Но ты же любишь это кино.
- Ты прав, просто хочется еще немного построить из себя недовольную.
Часы пролетают как минуты, но пора бы и возвращаться. Скоро приедут родные, дом должен встретить их вкусным ужином.
- До скорого, мелкота!
- Пока, Николка.
- Я тебе еще припомню…
- Бе-бе-бе.
Вечер проходит как обычно, с мамой с дачи вернулась еще и кошка, так что счастью моему нет границ. Но когда-нибудь все-таки наступает ночь…
Делаю все, чтобы не уснуть, но к шести утра меня смаривает, и я отключаюсь…
Девушка с длинными русыми волосами и в свадебном платье садится ко мне на край кровати и гладит своей мертвой рукой мою ногу. Кажется, еще одно такое движение, и жилы натянутся окончательно, чтобы порваться…
- Кто ты? И зачем ты здесь? – эти слова вырываются из меня с огромным трудом и приходиться прикладывать адские усилия, чтобы сесть.
- Наконец-то ты спросила! Наконец-то хоть кто-нибудь спросил! – по призрачным щекам заструились слезы, и она вытерла их своей изодранной фатой. - Марья я. Марья Трофимова. Мертва уже как шесть лет, а все потому, что не хотел он меня брать в жены…
Я подбираю ноги под себя, стараясь сжаться как можно больше, чтобы сохранить тепло. В моей комнате, которая мне сниться, настолько холодно, что изо рта вырывается пар…
- Ты что, наложила на себя руки?
- Да…
- Зачем?
- Он не любил меня, не любил! – призрак снова разрыдался. - Он сделал предложение другой, отвергнув мои чувства. Как я могла жить дальше?
- Марья… Марьюшка, не думай так. Признайся сама – ты ведь хотела жить.
В воздухе повисла тишина. Несчастная девушка отрешенно уставилась в одну точку, ища ответ где-то в глубинах своей души.
- Хотела… Очень хотела…
- Это, конечно, была непоправимая глупость с твоей стороны… Но мы живы, пока живет наша душа. Этот молодой человек не сделал ничего плохого, он просто осуществил свой выбор. Так же, как и ты выбрала его. Зачем тебе это свадебное платье? Ты ведь не чувствуешь себя в нем счастливой.
- Да… - бледная рука убрала с волос фату, кажется, и в комнате стало как-то теплее. - Я и сама до всего этого дошла – много и много раз, мне просто надо было, что бы кто-то…
- Чтобы кто-то тебя услышал. Я знаю.
- Как ты так быстро нашла слова?
- Ты не первая неудавшаяся невеста. У вас у всех похожие истории.
- Мы просто влюбленные дурочки, – Марья улыбнулась, кажется, ей и правда стало проще.
- Странно, что всего пара слов тебе помогли.
- Наверное, мне было нужно, чтобы кто-то у меня спросил – зачем я здесь…
- Ну так и зачем ты здесь?
- Чтобы уйти.
- Легкой тебе дороги. Впереди, скорее всего, ждет лотерея перед следующей жизнью. Смотри, не ошибись.
- Спасибо.
Она машет мне на прощание рукой – я просыпаюсь… Вымотанная и замерзшая. Мертвым нельзя прикасаться к живым. Странно, но в этот раз все было как-то быстро и совсем не страшно…
Чашка обжигающего чая… Таблетки от кашля… Глубокий сон без сновидений…
Я выхожу на улицу, а фонари давно уже погасли и зажглись вновь. От дороги к дороге – перебежками я ищу путь своей прогулки, решив таки выбраться в порт. Отчаливший корабль плывет по заливу, а о его железные бока хлещется снег. В полярную ночь и без очков он кажется цвета индиго. Хотя нет, это мне захотелось, чтобы он имел такой цвет.
И, пока воображение работает, он будет таким. Сегодня и навсегда в моей памяти.
Уже совсем скоро снова сбудется ночь…
