Странный сон, какой же он странный – такого страха у меня с детства не было. Уже вечерний час, а мой мозг до сих пор не соглашается с тем, что я видел просто сон. Главный вопрос к чему он? Чего так долго длился, или я ничего не забыл? Может в этом есть какая-то подсказка от моего подсознания? Попробую пересказать самому себе с самого начала, может в этом найдется смысл.
Мои родители уехали на недельку в Крым, я остался дома один. Отличное лето дает мне разные возможности. Мы с компанией сидим за столиком, играем в карты. В кармане есть сигареты, под столом осталось пару литров пива. Уже мне нормально было, настроение поднялось, можно было ночью погулять по городу, пройтись по набережной. Мы договорились встретиться через тридцать минут и пойти погулять.
Дома я принял душ, причесался, пару раз брызнул духами на шею и на тело, посмотрел в зеркало и удивился, каким красивым могу быть. Надел часы и оставалось еще десять минут, а если прикинуть, что девушки всегда опаздывают как минимум на десять минут, то еще рано. Я пошел в свою комнату, в ней был балкон, достал пачку сигарет, положил ее на стол, включил на компьютере прикольную музыку и, высунувшись из окна, начал курить. Повеяло прохладой, и нос уловил запах лета. Только летом может быть такое ощущение и запах. Уже опустились сумерки. На улице почти не было людей. С восьмого этажа открывались виды на крыши пятиэтажек, на железную дорогу, на дальние высокие дома, на верхушки высокого тополя, и на красно-кровавый закат. Заканчивается дневная жизнь под солнцем и начинается ночная под луной.
Сигарета была выкурена, посмотрел вниз, чтоб не бросить кому-то на голову бычок. Но заметил человека, стоящего в метре от тополя. Это был широкий мужчина в черной кожаной куртке с камуфляжными штанами, лысой головой и в черных ботинках. Он смотрел прямо на меня. Я выкинул бычок и дальше рассматривал этого мужчину. Он повернулся вправо, как раз к дереву, шагнул за него и полностью скрылся. Как-то странно! Хотя нормальный человек и не будет стоять в куртке летом в +25 и прятаться от меня за деревом. Проехали. Пора уже выходить.
Закрыв окно, я надел джинсы, белую рубашку с коротким рукавом, сандалии. Мобильный телефон был в правом кармане, в левом – сигареты с зажигалкой, в заднем деньги. Ключи? Я потянулся рукой к тумбочке у входа и не нашел их. Начал искать по квартире. В шортах их не было, на столе тоже. Я нашел их между матрасом и спинкой кровати. Как они туда попали – не представляю. Далее начал снова обуваться, но раздался звонок в дверь, за ним еще один. В согнутом состоянии, одевая вторую сандалию, не смотря в глазок, начинал спрашивать:
- Кто?
Ответа не послышалось.
- Кто это? – переспросил снова я.
Только нагнулась ручка. Соседка, коза, напугала! Её привычка так делать, я ей днем случайно бычок на полотенце кинул, ну идет она нафиг. Я посмотрел в глазок. Там стоял мужчина в странной одежде, как будто учуяв, что я смотрю на него, он повернул голову и закрыл лицо руками, быстро убежал по лестнице вниз.
Мне стало жутковато. Вначале мужик возле дерева, потом ключи, теперь этот в одежде двухсотлетней давности. Когда я был в душе, кто-то мог залезть в квартиру. Но восьмой этаж… Или через двери, но и они закрыты на задвижку, открываемую только изнутри. Тогда я не могу объяснить, как ключи переместились. Перед выходом я вспомнил слова моей бабушки, которая говорила, как шпионы проверяли, не обыскивали ли их квартиры. Они оставляли в дверях какую-то бумажку, если дверь открывали, когда не было никого в квартире, то бумажка валялась возле двери, или её не было. Я поступил так же. Два раза пытался запихнуть рубль, чтоб его не было видно, только на третий раз получилось.
Вызвал лифт, он приехал. Я зашел в него нажал на цифру 1. Двери начали закрываться. За секунду до закрытия я увидел две фигуры движущихся в сторону моей квартиры. Это два тех человека, один в камуфляжных штанах другой в старинной одежде и в руке шляпа. Дверь лифта закрылась, и я поехал вниз.
Мысли начинали роиться в моей голове. В милицию? Нет, не поверят. Если вспомнить Мастера и Маргариту, то меня посадят в дурку. А если их трое и третий на улице прикрывает их на случай моего побега, или от милиции. Я вышел на втором этаже и начал вслушиваться в тишину подъезда. Вообще ничего не слышно. Больше я боялся вымышленного третьего, который может быть на первом этаже или на улице. Ничего не услышав за пять минут, я, стоя между вторым и третьим этажом, начал курить и рассматривать двор. Ничего странного не было. Ни одной души не видно и машины все одни и те же, которые стоят каждый день.
Начинали включаться фонари. Через некоторое время я решился позвонить в милицию, но скинул вызов. Нужно точно знать, что они в квартире. Я поднялся пешком на свой этаж. Сердцебиение отдавалось в ушах и затылке. Я перевел дыхание и начал, прислонившись к стене, в которой была моя дверь, вполуприсяди продвигаться к квартире, чтоб не увидели меня из глазка.
Доносились откуда-то голоса – женский и мужской. За спиной скрипнуло. Раздался лай маленькой собачонки Вильветы. Она бежала ко мне. Эту собаку я любил, она всегда приносила мне радость. Ее хозяева были хорошими людьми, а Вильва могла сама себя выгуливать, но сейчас мне не нужны были внимание и шум. Но собака, не добежав до меня, оскалилась и начала лаять на кого-то за моей спиной. У меня мурашки пробежали по спине. Я резко встал и посмотрел назад. Никого не было. Собака заскулила и побежала вниз по лестнице.
Я еще долго стоял в одной позе, остолбеневши от странного предчувствия. Вскоре звуки от бега собачки стихли. Я стал дальше подбираться к квартире. Прислонил ухо к металлической двери – ничего внутри не слышно. Осторожно пальцем нащупал в расщелине бумажку именно в том месте, где я оставил. Хух! Слава Богу, всё это вздор! Я открыл двери. Зашел внутрь – все по-прежнему. Мне позвонили на мобильный друзья.
- Ну, где ты, уже все собрались? – спросил Санек.
- Дома – ответил я – извини, что всех задерживаю, я никуда не пойду. Если хотите, приходите ко мне.
Я говорил, сидя на диване в моей комнате. Мы договорились, что они погуляют, затем купят алкоголя с едой и придут ко мне.
Я закончил разговор и плюхнулся на кровать. Повеяло свежестью и прохладой. Я посмотрел налево. СТОП! Я закрывал окно на балконе. Это точно помню, значит, кто-то был в квартире, и засунул обратно мой рубль, а может даже кто и есть здесь до сих пор.
Я сразу кинулся бежать из квартиры, но было поздно. Из ванной вышел тот в камуфляжных штанах, его лицо было полностью изуродовано, и сам он был выше меня на две головы. В руке у него был нож. Из глаз бежали по щекам капли крови и падали на черную куртку. Одна ноздря была вырвана. Он неуклюже шел, переваливаясь со стороны в сторону, перегораживая мне выход. Я кинулся обратно в комнату и закрыл дверь на замок. За дверью услышал:
- Жак, обойди его, а то не ненароком раньше времени подохнет, собака.
Я не понял сказанного, только отошел от двери на всякий случай. Все стихло. Никто не ломился в двери. У меня руки трусились. Слева от себя услышал свист. Повернувшись налево, увидел того, в старой одежде. Он сидел на корточках на подоконнике и смотрел мне в глаза. Через секунду он спрыгнул и начал идти ко мне. Я, не теряя времени, вскочил и начал закрывать балкон. Этот подставил свою ногу в промежуток и тем самым не дал мне закрыть дверь. Я начал давить еще сильнее, но он одной рукой толкнул, и я аж отлетел назад. Вслед за этим взломал дверь лысый в камуфляже. Я забился в угол и думал, что произойдет дальше. Неужели смерть моя пришла? Это грабители? Зачем же так наряжаться? И как на окно попал этот Жак?
Они подошли вдвоем ко мне и начали завязывать руки, затем засунули тряпку в рот. Мне оставалось только мычать и смотреть на них напуганными глазами. Каждый удар сердца был слышен в ушах. Дыхание участилось. Не надо! – хотел прокричать я, а получалось какое-то бормотание.
- Ничего, ничего. Надо жертвовать кем-то одним для других. Где старая карга! Жак выгляни, – говорил лысый.
Более молодой и красивый в туфлях с высоким каблуком, в белых колготах до колен, выше колен были надеты штаны, на туловище белая рубашка с странным воротником, на голове находилась элегантная шляпа. Этот юноша пошел на балкон и посмотрел вниз, наклонился, опустив одну руку и как будто вытягивая кого-то или что-то. Жак опрокинулся назад, через окно на балкон стала забираться бабка. Вначале показалась её рука, не по размерам длинная с большими грязными когтями. Далее появилась вторая рука такая же не понятная. Начала показываться голова в синем платке. Я подорвался на ноги и начал бежать из комнаты. Меня остановила в коридоре подсечка. Я упал боком на ковер, посмотрел назад, это рука той бабки впилась мне в ногу и начала тащить обратно в комнату. Перевернувшись на спину, старался задержаться в коридоре с помощью связанных рук и свободной ногой. Навстречу мне вышел лысый, он взял меня за ремень и рубашку, поднял, швырнул меня об стенку. Мое тело как будто развалилось на маленькие кусочки. Я ничего не мог сделать, еле дышал.
- Не покалечь его! Пошел от него прочь, дай другим за тебя подумать – заорал голос, принадлежавший молодому, наверное, Жаку.
Лысый, ничего не отвечая, перешагнул меня и пошел на кухню. Дальше за меня принялся Жак, он достал мой ремень и связал ноги. Взял за шиворот меня и пришил в комнату. Комната уже была словно не моя. Кровать стояла вертикально под стеной. Стол вообще выкинули с окна. По центру была мелом нарисована пятиконечная звезда, вокруг которой был круг. Я валялся и смотрел на это. Свет падал только от старой керосиновой лампы. Зашел снова лысый со своим некрасивым лицом. Держа в правой руке свой большой армейский нож, а в левой чашу с солью. Он посыпал соль перед дверью и перед балконом.
- Начинай – приказала бабка.
Я понял – вот моя смерть. В последний раз я посмотрел за окно. Уже темно, друзья гуляют где-то. Саня со свой Машей целуется, моя Лена сидит и думает, почему я не пришел. Покурить бы сейчас. Но глаза закатились.
В следующий момент, я уже парил в комнате. Видел свое тело. Я умер. Наверное, эта моя душа. Бабка начала что-то шептать. Лысый воткнул ножом мне в горло и представил чашу, уже без соли. Я попытался вылететь, но ничего не получилось. Словно невидимое стекло стояло в дверях и на балконе. Лысый передал чашу с моей кровью Жаку, он начал выливать её по контуру нарисованной на полу пиктограммы. Бабка дальше шептала свое заклинание, и когда Жак вылил последнюю каплю крови на пол, он отошел. Бабка начала уже орать непонятные слова. Все замерло. Двое посмотрели на бабку.
- Паркет ломайте. Я не рассчитала высоту паркета, – говорила бабка.
Они вдвоем начали вскрывать паркет. Лысый ножом отколупывал сразу по две доски, а Жак своими руками по одной отдирал. Я увидел свет, исходящий из-под пола. Снова пиктограмма. Она светилась. Вскоре паркет был полностью ободран со знака. Лысый снова подошел к моему телу. Он вырезал своим ножом сердце – тело моё со связанными руками двинулось под силой удара ножа – и кинул его Жаку. Жак подошел к светящемуся кругу.
- Даю вам то, что сейчас же отдадите, – проговорил Жак и бросил мое сердце в круг.
Сердце как бы растаяло и испарилось. Жак начал расстегивать рубашку. Я перелетел из-за его спины на другую сторону комнаты. Я видел, что у Жака нет сердца, там была дыра. Вскоре большая, красная, без кожи рука высунулась из пиктограммы с сердцем в ладони, всунула его в грудь Жаку и скрылась обратно. Дальше подошел лысый со своим уродливым лицом, держа отрезанную мою голову в руке, в которой до сих пор была тряпка во рту.
- Даю вам то, что сейчас же отдадите – проговорил он, кинув мою голову в круг.
Голова таяла дольше. И вскоре, когда головы не было осталась только тряпка, служащая кляпом, высунулись сразу две руки. Они оторвали голову лысому. Кровь брызнула фонтаном, его обезглавленное тело начало падать. Но снова, уже одна рука появилась из пиктограммы, держа красивую голову, словно из фильма. Не успело тело коснуться земли, как голову обратно поставили и уже не лысый, а светловолосый мужчина выпрямился и стоял передо мной. Рука тоже скрылась.
Жак и уже блондин взяли вдвоем мое тело. Лысый развязал руки и забрал веревку.
- Забирайте нам не нужное, вам нужные остатки, – и бросили мое тело в круг. Оно сразу провалилось куда-то.
Дальше бабка посмотрела на меня. Мне стало еще страшнее. Я попытался еще раз вылететь, но, видимо из-за соли, не получилось. У старушки начали удлиняться руки. Они продвигались ко мне. Далее они схватили меня за плечи и потянули. Я старался вырваться, у меня это получилось. Я забился в дальний угол под потолком.
- У мальчишки сильная душа. Алик, Жак помогите – сказала бабка.
В следующий раз бабка взяла меня за ноги, я бил по её рукам – не помогало. Те двое, очевидно, не могли видеть душ и поняли, где я, только из-за рук бабки. Бывший лысый, которого, как оказалось, зовут Алик, кинул веревку на меня. Она как раз попала мне на шею, и я после рывка оказался в метре от пола. Жак достал из своей шляпы такую же веревку, взял её в руки, руки выпрямил и раздвинул. Жак подошел ко мне, и веревка коснулась меня. Он умело обвязал мое туловище, и они втроем начали тянуть меня к пиктограмме. В последний раз я дернулся. Подлетел почти до потолка, но уже две руки высунулись из круга и схватили меня за ноги. Бабка с двумя другими отпустила меня.
- Забирайте душу юнца и отдайте мне его молодость, – говорила бабка.
Я начал приближаться к адскому кругу. Ноги начали тонуть в нем, а взамен бабкины ноги начали молодеть. Затем я опустился по пояс. Руки мои тоже стали пропадать. А бабка превращалась в красивую девушку. Вот уже дошло дело до головы. Она сверху смотрела на меня. Я начал узнавать знакомое лицо. Я почти узнал человека, в которого превращалась бабка, но мои глаза провалились.
Через секунду я летел в каком-то мире с высоты облаков вниз. Я видел тысячи полей. Вот уже снизу виднеется какое-то здание. Это замок. Я уже пролетаю его высокую башню. Вот виднеется каменная кладка. Я вижу отдельные камни. Вдруг я просыпаюсь.
Да уже двенадцать часов прошло с тех пор, как я утром проснулся. Уже съездил на практику, поработал и вернулся. Я уже учусь на четвертом курсе, а обращаю внимание на какие-то сны. Ладно, пойду, покурю что ли. И квартира у меня не на восьмом, а на шестом этаже и окно я всегда оставляю открытым, чтобы проветривалась комната от запаха сигарет.
Я подкурил. На улице шел маленький дождь. Пахло не летом, а сыростью. Внизу шла какая-то парочка под зонтом. Кавалер со своей барышней. Он подколол девушку и убрал зонтик от её головы. Красивое у девчонки лицо и волосы темного цвета. Я поднял взгляд перед собой, некоторых деталей не было в моем пейзаже отличающегося от пейзажа сна. Я затянулся – и внезапно пришло озарение: я знаю, кто бабка во сне и кто эта брюнетка под зонтом! Я посмотрел еще раз вниз, но меня за волосы что-то схватило и выкинуло из окна.
В полете я успел увидеть, что к моему балкону сверху прилип тот Алик из сна. А внизу перед приземлением я всё понял. Мысль пришла менее чем за секунду. Мои глаза заметили ту брюнетку. Она стояла, расставив ноги на ширине плеч, и, скрестив руки на груди, смотрела на мое падение. Позади неё стоял Жак, только уже в нормальной одежде и держал зонтик.
С этой девушкой я месяц встречался четыре года назад. Потом мы разошлись, я её послал, а она меня любила. Её звали Лиза. Она была помешана на мистике и поклялась отомстить мне, если я не извинюсь.
И сон был последним моим шансом, если бы я всё сразу понял…
