Тишина… Тишина… Тишина… Она бьет по ушам, заставляет сворачиваться, она согнет кого угодно… Будь то граф, король, священник, вождь, даже… шут… Никто не сможет выдержать её… Она давит своей громкостью… Раздирающей все изнутри… Тишина… Рвет наши барабанные перепонки, когда мы остаемся одни… Режет наши уши, подобно стеклу по щеке… Жуткий звон, непонятный… ужасный… страшный… необъятный… невероятный… это не описать… И вот… посреди темной комнаты… валяется молодой человек, одетый в странные одеяния… Носки его ботинков, смотрят в разные стороны, с шляпы свисают колокольчики… Весь… смешной… веселый… Но только днем… Ночью… каждый день… Так одиноко… так холодно… так грустно, страшно… По настоящему страшно…. даже кровь застывает в жилах…. Все лицо бледнеет, перед ужасом тишины и одиночества… Шут лежал, сжавшись в комок и тихонько сходил с ума, что происходило каждый вечер… Его насильно заставляли носить маску… Быть посмешищем, смешить люд , улыбаться, смеятся… А на душе так грустно… все это… вырывалось изнутри, подобно извержению вулкана…. И теперь, шут не боялся, ни смерти, ни бед, ни чего другого… Он боялся лишь одно… Сойти с ума… Он уже понимал… Что не выдержит эту тишину… Она раздирала изнутри… Вырывалась наружу и снова терзала шута… Пробивая в его груди, невидимые дыры, от которых становилось труднее дышать этим и без того холодным и тяжелым воздухом… Он пытался отвлечь себя от этого… пытался заглушить эту тишину… Рассуждая вначале в слух… но после, не выдерживая напора тишины, продолжил про себя….
«Что такое смерть? А это больно? Вряяд ли.. Скорее легко… Намного легче, чем быть одному… Чем слышать эту… чертову… тишину….» -мелькало в голове молодого шута – «Нет, нет, нет, нет… !» - забредил он – «Все не так… Это мучительно больно, ведь потом тишина… Она будет драть мое тело… Нет, я не умру! Я буду жить! Буду жить назло!» - и снова жуткая тишина била в уши и шут продолжил рассуждения – «А что такое боль, в сути? Наверно… Это все тело! Стоит от него избавиться, и боли не будет! ТОЧНО! Нужно умереть!!! Умереть! Не будет боли! Будет… Тишина! Но… она не сможет причинить боль бедному шуту!!!… И шут будет кривляться! Дразнить её!… ДА! Нужно умереть!» - приободрился шут, привставая – «Нет, нет, нет…. Стоооп… Это все проделки Сатаны! Он пытается свести меня с ума или заставить лишить себя жизни! Нееет, не дамся не ему, не этой дьявольской тишине, его покровительнице! Меня так просто не взять!» - подумал шут снова садясь на пол – «А в чем моя боль? Почему я несчастлив?...» - вдруг пришло ему в голову - «Да что вообще такое счастье? А что такое несчастье? Да что вообще такое жизнь? А что тогда смерть?» - шут лег на спину – «Я с такими темпами с ума сойду… А что значит сойти с ума? Потерять рассудок?» - и снова холод прошел по спине, шут отвлекся от рассуждений… и снова услышал её… тишину… Такую.. мерзкую… сводящую с ума… песнь… Дьявольскую песнь… Страшную… Неописуемую… Мощную… Неподвластную…. Ужасающую…. Ненавистную… Подобно одному из самых жутким демонов, спустившихся на землю и убивающего умы сотен, нет тысяч людей…. Снова эта тишина… Рвущая тебя на части… Раскалывающая разум.. На две половины… За смерть… и против… Две половины… Боящихся сойти с ума… - «Боже… Ты безумен, если создал мир!!! Я тебя проклинаю!!» - шут подскочил и стал смеяться, заглушаю эту тишину – НЕ ХОЧУ СЛЫШАТЬ ТЕБЯ! НЕ ХОЧУ!! УМРИ!! УМРИ С МОИМ СМЕХОМ!! – и шут снова залился в своем безумном хохоте, который отражался от стен, создавая эхо.. На что шут лишь снова подскочил и заорал – « Ты смеешься надо мной? Смеешься над бедным человеком, которого терзаешь? Ты… ты… я тебя ненавижу… ненавижу тебя… тишина….»
В тот день… В тот прекрасный… Ночной… тихий день… Безумный хохот пронзил тишину, пробуждая людей ото сна… А на утро… В этом прекрасном доме… Обнаружили изувеченный труп шута… Самое ужасное, что он это сделал сам… Своими собственными руками… Шрамы были везде… На лице, на спине… Уши были отрезаны… Глаза выколоты… На груди вырезано «Тишина, умри!», а в предсмертной записке… Шут сказал лишь одно: «Я смеялся до последнего…. Защищая вас от тишины…»
