Ночь стояла хмурая, пасмурная. Из-за тяжелых черных туч едва пробивался холодный свет полной луны, а где-то вдали слышались раскаты грома, и это тревожило Свету: она с детства боялась грозы.
Свете было семнадцать. Она возвращалась домой в деревню, где гостила у бабушки. Дорога шла через лес, но девушку это не остановило. Она часто возвращалась этой тропинкой и сейчас досадовала лишь на то, что так припозднилась. Была глубокая ночь.
Лес наполняли ночные шорохи, в кронах деревьев шумел ветер. Свете было не по себе от того, что раскаты грома становились все ближе и громче. На полпути гроза все же настигла ее. Начался сильный ливень, а потом где-то совсем рядом сверкнула молния, и в ту же секунду раскатисто загрохотал гром.
Света вскрикнула от ужаса и побежала по тропинке. Она хотела только одного: укрыться где-нибудь от этой жуткой грозы. В эту секунду, когда молния снова озарила своим мертвенным светом ночной лес, она увидела, что возле тропинки, совсем рядом, стоит старый дом. "Это же дом Пантелея", - мелькнуло в ее голове, - "Нужно спрятаться в нем!"
Хозяином одинокой лесной избы был старик Пантелей. При жизни он был мрачным сутулым дедом с пронзительным взглядом и крючковатым носом. В деревне о нем говорили, что он колдун и общается с нечистью. Пантелей жил в своем уединенном доме, пока не умер пару лет назад.
Света знала все это, но в мистику она, городская девушка, не верила. К тому же, она слишком боялась грозы и потому она бросилась к домику в надежде укрыться там. Дверь оказалась не заперта. Она открыла ее и вошла внутрь. Пахло сыростью и гнилью. "Не самое приятное место", - подумала Света, но она была рада, что наконец нашла укрытие.
Вдруг она увидела, что на покосившемся от времени столе тускло горит свеча. "Странно", - подумала она. - "Может быть, здесь еще кто-то укрылся?"
- Кто здесь? - громко спросила она, и когда никто не ответил, ей стало страшно.
Пытаясь себя успокоить, она прошла в глубь комнаты. Света огляделась. Комната была пустой, если не считать тяжелого дощатого стола и пары лавок, покрытых пылью. Мутные окна были затянуты паутиной. В дальнем темном углу комнаты, куда едва попадал свет свечи, стояло что-то длинное и темное, похожее на большой ящик.
Света подошла поближе и в ужасе вскрикнула: в углу комнаты стоял длинный дощатый гроб. В это мгновение девушка услышала, как медленно и протяжно заскрипела дверь. Удушающий страх заставил ее резко обернуться. В проеме открывшейся двери стояла темная фигура. Это был старый Пантелей. Он стоял, опираясь на палку. В тусклом свете свечи его лицо было мертвенно-бледным, а глаза горели злым огнем. Он безотрывно смотрел в лицо оцепеневшей от страха Светы. В ту же секунду он молча шагнул к ней. Она в ужасе бросилась в сторону, но Пантелей проворно взмахнул палкой и ударил ее по голове. Света почувствовала, как слабый свет свечи меркнет, и пол уходит из-под ее ног…
Когда она очнулась, то обнаружила, что лежит на лавке. Руки и ноги ее были крепко связаны. Внизу под собой она увидела грязный эмалированный таз с лужей какой-то темно-красной жидкости. Ее шея болела, и из нее в таз капала эта бурая вязкая жидкость, и угасающим сознанием Света поняла, что это ее кровь. Она слабо захрипела и дернулась, а потом затихла уже навсегда.
Рядом на лавке сидел покойник Пантелей. Он смотрел на лежащее перед ним тело девушки, и глаза его сверкали неутолимой жаждой. В своих скрюченных пальцах он сжимал грязную кружку, из которой время от времени с шумом прихлебывал кровь своей жертвы.
