Я продолжал лежать на сыром полу, вслушиваясь в крики женщины, которые уже затихали… Свет факелов был очень тускл, и я оставался в темноте, незамеченным. Дело инквизитора кончалось, хотя было понятно, что девушка не раскололась. Да и понять нельзя, что для нее лучше: смерть здесь или смерть на костре. Понимая, что уже хватит лежать, я встал и побрел к комнате. Те двое ушли, так и оставив изувеченный труп висеть на цепях. Было понятно, что она не созналась и палач «перестарался». Наверное, все так и было в те времена. Или в эти. Наплевать, в общем. И с этой равнодушной мыслью, я дошел до конца комнаты и остановился. А стоит ли мне идти? Стоит ли вообще что-то предпринимать? Сразу понятно, что я слишком слаб, что бы тягаться силой со стражниками, схватят и начнут мучить, разрезая кожу, переламывая кости. Я сел и начал тихо дожидаться своей участи. А чего еще следовало ожидать от слабого, трусливого ублюдка, который даже не смог защитить свою маму. Мысли о своей ничтожности причиняли ему почти физическую боль…
Я сам не заметил, как заснул. Проснулся я со страшной головной болью, я не осознавал, где я. И уж чуть не принялся кричать на маму, что не разбудила его раньше. Вдруг в памяти, причиняя страдания, начали безжалостно всплывать события прошедшего дня. В глазах помутнело от слез. «Прости меня, мама», - прохрипел я в пустоту пыточной камеры. Внезапно я ясно осознал, что слезами делу не поможешь. Открыв дверь, я начал увлекательнейшую прогулку по темным, плохо освещенным коридорам. Даже не знаю, сколько я там времени бродил, пока я не наткнулся на «что-то интересное». Стражник, который заметил меня и, сказав с мерзкой ухмылкой: «Что тут у нас? Маленький странный уродец. Давай-ка пройдемся до дяди Алфи?», потащил меня по коридору.
Да, это конец этой глупой и безынтересной истории. Даже нет смысла говорить, что мне сказал этот напыщенный индюк Алфи. Смысл? Сейчас меня отведут в милую комнату и будут меня допрашивать. Я даже представляю, что они обо мне думают. Маленький чертенок, принявший облик людей. И все, пытки, костер, все дела.
Та самая комната… Но я не был бы собой, если бы сдался. Прежний я умер бы уже давно, но новый я уже искал «привлекательные» предметы. Как только палач отвернулся от меня, оставленный наедине со мной, (сами знаете для чего) я взял один из железных инструментов и с наслаждением вогнал его чуть пониже уха. Эффект был отличным, так сказать. Должен заметить, что он успел потрепать меня, сломанная нога болела жутко, но мне было наплевать. Прямо таки дежавю, я опять брел по коридорам, правда уже весь в крови и со сломанной ногой но… Это и в правду походило на дежавю.
Странно. Я уже минут сорок брожу, а меня никто не поймал, наверное, все спят еще. Хотя какой у этих чудовищ в человеческом облике может быть сон. Так-то у них всегда дозоры должны стоять, да и стражники должны чуть ли не у каждой двери стоять. Что-то точно было не так. Что-то определенно случилось. Ну и наплевать на это, главное – что меня еще не поймали, а пока я могу идти, куда захочу. Мои блуждания по коридорам продолжались…
Вдруг я услышал окрики стражников, кажется, группа 3-5 человек, их мечи звенели почти в унисон, но они все равно звучали омерзительно, от их звука начинала болеть голова, вновь нахлынули воспоминания такого недалекого, но ужасного прошлого. Каждая минута прожигалась в его голове страшными образами. Вот этот проклятый цирк, вот «ведьма» подвешенная над землей, вот стражники забирают его маму, пока он сидел и хныкал, как последний слабак и неудачник, позор на всю семью, хотя думать о позоре было глупо. Какой позор? Меня ищут по всему замку и пытаются убить, как можно думать о каком-то позоре? Нет, он не был позорником, нет, он был тем, кто как-то выжил в этой «ситуации». Я маниакально расхохотался, я чувствовал себя Богом, но в следующий же момент меня скрючило от боли в ноге. И сразу же ушел Бог, вернулся нытик-неудачник, который ничего не смог в своей жизни. Даже не смог отговорить свою маму от этой глупой затеи. Цирк, гребанный цирк изменил всю его никчемную жизнь! О, запоздалый стражник. Наверняка отстал от своей группы. После недолгих раздумий, я решил проследовать за ним, все лучше, чем бесцельно бродить по замку и не знать куда вообще надо идти. Стражник был подвыпивший. Это было сразу понятно. Шатающаяся походка. Да сам факт того, что он меня не заметил, выдает его с головой. Ну, мне же лучше. Мало по малу, стражник вывел меня к парадному выходу из «казематов». Я понял, почему замок никто не охранял. На него напали. Да я просто притягиваю неприятности. Перестав заниматься самоуничижением, я начал искать места, где бы спрятаться, но как только я нашел нишу, меня вдруг осенило. А почему я должен скрываться?! Я не должен скрываться! Я ДОЛЖЕН ОТОМСТИТЬ! Я выбежал из ниши и рысью побежал (или поковылял, тогда это было неважно) к воротам. Я молился Богу, чтобы меня не заметили и… это помогло. Меня увидели, только когда я уже подбегал к воротам. Я сам не понимал, откуда у меня возник такой безумный план. И уже слыша топот приближающихся всадников, я начал открывать ворота. Да, в меня стреляли, я кричал от агонической боли, но я усердно пытался открыть этот запор на воротах. Я уже валился с ног, но я все-таки смог их открыть. И прохрипев, уже захлебываясь собственной кровью: «Прости меня, мама», я подставил себя стрелам и копытам воинов. Это были его последние слова в этом безумном, жестоком мире…
Конец
