День не задался с самого утра – не выспалась, опоздала на работу и, ко всему, ещё сломала каблук на новых туфлях. В офисе, как всегда, завал, быстрорастворимый кофе, унылые лица сотрудников и светящийся квадрат монитора. Скука…
Тучи, набежавшие с севера и закрывшие солнце ещё днём, обещали не менее «приятное» продолжение вечера. Плюнув на эстетику, достала из-под стола видавшие виды кеды, обувь удобную, но носимую только в отсутствие начальства. Для дождливой погодки не ахти, но всяко лучше туфель на шпильке, притом всего лишь на одной. К моменту моего триумфального выхода во власть непогоды, вниз по улице уже нёсся мутновато-мусорный поток дождевой воды, а отблески молний виднелись за пеленой серых туч. Двадцатиминутная дорога домой, под аккомпанемент дождя, бульканья потока и чавканья воды в тряпичных кедах, грозила обернуться простудой, но успокаивало, что сегодня всё-таки пятница.
Подходя к подъезду, я увидела человека в зелёном плаще, лицо которого было скрыто складками капюшона. Он явно кого-то ожидал, время от времени покачивая капюшоном в сторону часов на столбе. Плащ был довольно странный и что-то мне напоминал. Когда я проходила мимо, намереваясь уже завернуть к двери подъезда, он, а это оказался именно мужчина, неожиданно быстрым и плавным движением, коснулся моего локтя и позвал:
- Катерина.
Обернувшись, я попыталась рассмотреть его лицо, одновременно отмечая странный акцент. В облике незнакомца было кое-что не совсем обычное: дождевая вода скатывалась с его плаща, как капельки ртути, абсолютно не моча ткань, а крепила плащ под горлом брошь в виде трилистника.
- Кто Вы и откуда знаете моё имя?!
- Я многое про тебя знаю. Прочти это.
С этими словами он откинул капюшон, явивший под собой золотистые прямые волосы ниже плеч, с заострёнными кончиками ушей, торчащими из-под них, изумрудные глаза и жемчужного цвета, с тонкими чертами, лицо. Запустив руку за ворот, он вытащил маленький тубус на цепочке, висевший до этого на его шее под плащом, и протянул мне.
- Я подожду здесь, - сказал он, вновь надевая капюшон и заправляя выбившиеся пряди.
Ещё не преодолев первый шок, я машинально взяла протянутый мне тубус, подтянула отпавшую челюсть и опрометью бросилась к подъезду. Не дожидаясь лифта, добежала до квартиры и, захлопнув и заперев дверь, включила свет. Колотящееся сердце ухало в ушах и я присела прямо на пол, прислонившись спиной к двери. Интересно: именно так обычно сходят с ума? Или просто фантазия взяла верх над уставшим мозгом? Но тогда откуда взялся тот парень, отдавший мне тубус, который я всё ещё сжимала в руке?
Встав и на цыпочках прокравшись к окну на кухню, я, как в лучших шпионских фильмах, отодвинула краешек шторы и выглянула в щёлку: парень в плаще всё ещё стоял под фонарём, рассматривая какой-то блестящий предмет. Отстранившись от окна, я налила стакан воды, выпила его, постукивая зубами по кромке, и, наконец, перевела взгляд на тубус. Маленькая трубочка из выделанной кожи, покрытая тонкой гравировкой по всей поверхности в виде лоз с листочками. Внутри оказался скрученный лист бумаги с текстом, написанным почерком с сильным наклоном и обилием удлинённых палочек и завитушек на буквах. “Екатерина Р?вановна, СЏ понимаю, что РІ это сложно поверить, РЅРѕ известный Вам РјРёСЂ – РЅРµ единственный. Существует другая сторона, отголоски которой РґРѕС…РѕРґСЏС‚ РґРѕ Вашего РјРёСЂР° РІ РІРёРґРµ произведений Рё историй. РњРЅРѕРіРѕРµ РёР· современного фэнтези написано теми, кто коснулся этой тайны. Более РїРѕРґСЂРѕР±РЅРѕ РјРѕРіСѓ объяснить РїСЂРё разговоре, если Р’С‹ РґРѕ него снизойдёте. Халоф”.
Первой реакцией на прочтённое было недоумение, смешанное с ощущением какой-то нелепой шутки. Да, я увлекалась чтением фэнтези уже несколько лет, прочла много произведений, ставших почти классическими, бывала на ролевых играх в лесах за городом и т.д. Но о подобных приколах слышала впервые. Может это опять Маринка, моя бывшая одноклассница, решила познакомить меня с очередным кавалером столь необычным способом? Но она уже неделю в больнице и врядли там до того скучно или дают что-то столь веселящее. Первое потрясение отходило на задний план перед трезвой оценкой бредовости ситуации. Но этот парень, его плащ, не мокнущий под дождём, изумрудные глаза, акцент, уши… Нет, в этом необходимо разобраться.
Переодевшись в сухое, взяв зонт и положив в карман, на всякий случай, перцовый баллончик, я вновь вышла в дождь и приблизилась к “Халофу”. Он, заметив меня, спрятал блестяшку под плащ и вновь откинул капюшон. Изумрудные отблески вновь приковали к себе мой взгляд.
- Екатерина Ивановна, Вы, как я вижу, прочли моё послание. Знаю, поверить в такое практически невозможно – все, кого бы я не находил в этом мире, относятся к подобной информации довольно скептически или просто как к глупой шутке. Потому-то Верховные и посылают не простых агентов, а коренных жителей, таких как я, выглядящих не как люди этого мира. Что бы Вы хотели у меня узнать?
Слова, заготовленные и сложенные в фразу ещё в лифте, так и не смогли сорваться с моих губ. Всё-таки что-то в нём действительно было не так: глаза, акцент, манеры… Не могу понять, но сказать что-то действительно нужно – не брызгать же из баллончика без разговоров, в конце концов, к тому же пока собеседник не проявлял агрессии:
- Скажите, а кого конкретно Вы ищете в “этом мире”?
- Таких, как Вы, Екатерина, детей нашей страны, которые по ошибке попали сюда.
- Но это бред! Я родилась здесь, выросла тоже здесь, родители мои были совершенно обычными людьми!
- К сожалению, не совсем верно. Родители Ваши обычные люди, но в момент вашего зачатия, судя по всему, в нашем мире произошёл локальный выброс магической энергии, которые в те времена случались довольно часто. Он-то и сделал Вас приверженкой нашего мира. Я, как коренный житель, вижу это в Вашей ауре.
Неожиданно я заметила, что мы уже не стоим около подъезда, а идём по дороге в направлении станции. Но сей факт показался мне довольно нормальным и не вызывающим страха – голос и манеры собеседника настраивали на расслабляющий лад. К тому же все ценности остались дома, а ключ в почтовом ящике.
- И много нас, хм, “таких”?
- По отношению к населению этой планеты – немного. Но для нашей страны Вы составляете довольно внушительную часть. В последнее время, в связи с развитием печатной продукции, фильмов, игр, молодёжных сообществ, нам стало проще находить своих – они неосознанно тяготеют ко всему, что подсознательно напоминает им о былом. Ведь удостовериться в истинности сущности можно лишь после контакта её с каким-либо артефактом. В нашем с Вами случае это был тубус, и прошу его вернуть. Согласитесь – довольно сложно давать потрогать артефакт каждому, проходящему мимо. Одно время мы пытались вделывать артефакты в вещи, которые каждый день трогает большое количество людей – дверные ручки, поручни в транспорте и тому подобные вещи. Но артефакты не принадлежат этому миру и со временем начинают искажать его. Так что агенты находятся здесь не более семи местных дней. Мне повезло – я встретил Вас на четвёртый.
- А куда мы сейчас идём?
- К станции. Там на электричке за город. Переход будет активен ещё четыре часа. Если вы захотите, конечно, последовать за мной. Вернуться можно будет и потом, но не позже, чем через месяц – после этого срока в нашем мире Вы начнёте изменяться и всё более походить на нас – глаза, рост, уши, волосы – всё то ваше наследие, полученное ранее. Бессмертие тоже относится к особенностям детей Криаллы, но только в нашем мире.
- Наш мир, наш мир – что это? Где он находится? Почему Вы не можете просто перенести нас туда?
- Всё не так просто. Здесь не работает магия в привычном Вам понимании – мы тратим громадные ресурсы на поддержание Врат в течении короткого времени. Врата позволяют моментально преодолеть ткань бытия и попасть в мир, который мы издревле называем Криалла. Наиболее близкое литературное сравнение – Средиземье Толкиена, он тоже один из нас, при возможности посещал наш мир, но остаться отказался, решив описать все чудеса здесь.
К этому моменту мы уже ехали в электричке, сидя друг напротив друга. Халоф говорил и говорил – его голос и произношение невидимыми струнами отдавался в моей голове, а глаза лучились зелёной амальгамой мудрости и уверенности. Как же давно я затаённо мечтала, что все те рассказы и миры, описанные в книгах – правда. И вот, кажется, это действительно так…
Через пару часов мы сошли с электрички и пошли по ночному лесу, чистому и влажному после прошедшего дождя. Разговор лился неторопливо и мягко, трава под подошвами скрипела от влаги, а луна мелькала меж крон деревьев. Через некоторое время мы вышли на берег лесного озера и я замерла, поражённая: луна и звёзды, отражающиеся в водной глади, вызывали ощущение окошка в небо, а светлячки, роящиеся над камышами, казались облачками золотистой пыли.
Халоф отодвинул одну из нависших ивовых веток и я увидела маленькую сторожку на берегу, к которой мы и пошли. Приложив печатку на пальце правой руки к замочной скважине, Халоф открыл дверь и жестом пригласил меня войти. Внутри откуда-то сбоку лился голубоватый свет. Я обернулась, глядя на луну и звёзды, отражающиеся в водной глади, махнула им и шагнула через порог…
Из протокола осмотра места происшествия:
“…Тело г-жи Пестряковой Екатерины Ивановны 1988 г.р. было обнаружено в лесополосе Шатурского р-на МО. Тело погибшей было подвешено к дереву за правую ногу. На теле заметны множественные следы побоев и сексуального насилия. Так же отсутствует часть волосяного покрова головы и левое ухо. Экспертиза выявила также остатки театрального грима под ногтями трупа. Осмотр проводил следователь ***…”
