Какой сегодня день?
Этот простой вопрос почему-то кажется мне жутко важным. Я не знаю, какой сейчас год, но это меня совсем не интересует. Я не помню, кто я, - но это меня не волнует. Всё, что мне нужно сейчас знать, всё, что я должен вспомнить, - это - какой сегодня день. Почему? Не знаю.
Я вышел из воды. Это река или озеро - не знаю точно. Мне кажется, я там родился. Но нет - я помню свою человеческую мать. Только она одна и любила меня. Остальные насмехались надо мной, издевались и унижали. Я вспоминаю себя ребенком - это воспоминание как ожог. Сколько мне лет сейчас? Это не важно. Какой сегодня день - вот что по-настоящему меня волнует.
Темно. Это ночь. Я вижу строения на берегу. Там должны быть люди. Меня неодолимо тянет туда. Но пока я должен прятаться. Люди насмехались надо мной, издевались и унижали. Я ненавижу их всех. Мои пальцы сжимаются в кулаки. И я понимаю, что в моих руках чего-то не хватает.
Я нахожу это в сарае. Большой нож приятно ложится в руку - вот теперь всё на месте. Или нет? Я выбираюсь на улицу и, подняв к лунному свету клинок, рассматриваю его. Потом я замечаю бредущую по дорожке фигуру. Я недолго решаю, прятаться мне или идти ей навстречу. Нож в моей руке помогает мне сделать выбор.
Человек, к которому я выхожу, нападает на меня. Я отбиваюсь. Но он не замечает ударов ножа. Он кусает меня и дерет ногтями. В его ранах нет крови, только гнилая слизь. Я сворачиваю ему шею, но он продолжает ко мне рваться. Тогда я срубаю ему голову. Он - мертвец. Я опускаюсь на колени перед мертвой головой и беру её в руку. Это не человек. Это чудовище. Я слышу шум и оборачиваюсь. Из кустов на песчаную дорожку вываливается еще один монстр, когда-то бывший человеком. Я швыряю в него отрубленную голову и беру свой нож.
Все, кого я встречаю на своем пути, оказываются мертвецами. Лагерь на берегу озера кишит ходячими покойниками. Я нахожу кухню, выбрасываю исщербленный нож, и беру большой острый тесак. Закрытая дверь едва держится под напором чудовищ, но я не обращаю внимания на этот шум. Я слышу всхлипы. Я открываю большой шкаф. Человек в поварском колпаке валится мне под ноги.
- Спасите! Спасите!
Он, кажется, безумен.
- Это зомби! Зомби!
Я не знаю такого слова, но я понимаю, о чем он говорит.
- Они везде! Они захватили мир за четыре дня!
Дверь падает. Живые мертвецы валятся в кухню. Я отступаю. Я вижу: человек в поварском колпаке устроил голодным гостям последнюю в своей жизни трапезу.
Закрывшись в автофургоне, я натужно и медленно думаю. Перемена, случившаяся с миром, пугает меня - я вдруг понимаю, что могу испытывать страх, и это пугает меня еще больше. Память возвращается болезненными толчками - так кровь вливается в онемевшую конечность. Я вспоминаю, как умирал. Как тонул и захлебывался. Я понимаю, что давно умер. Я - не живой. Я - монстр.
Через полчаса я выхожу из фургона. Во мне больше нет страха. Он переродился в холодную ярость - это чувство мне хорошо знакомо и более привычно. Я сношу головы двум мертвецам – они были людьми, а я ненавижу людей. От черных мертвых домов ко мне, качаясь, идут тени. Я жду их. Я смотрю на них, и понимаю, что они не такие, как я, но я такой, как они. Ярко светит полная луна. Она похожа на маску. Я все еще не знаю, какой сегодня день. Я так и не вспомнил свое имя. Но я трогаю лицо, и мне кажется, что с ним что-то не так. Мне чего-то не хватает. Чего-то, что сделает меня - мной.
Рассвет я встречаю за работой. Я - жнец. Лагерь у озера - моя нива. Потом я иду на дорогу: мимо брошенных машин, вдоль разломанных заборов. Я вижу людей - настоящих, живых людей. Они бегут через луг, на котором лежат раздувшиеся трупы коров. К людям с трех сторон бредут зомби. Я не вмешиваюсь. Впереди видны черепичные панцири крыш. Я спешу к ним. Но что-то тянет меня назад - к озеру, из которого я вышел. К озеру, в котором я утонул. Тянет сильней и сильней. Я встаю. Я поворачиваюсь. Я бреду назад, оглядываясь на крыши. На лугу, где лежат раздувшиеся коровы, три сотни мертвецов доедают людей. Я прохожу мимо. Я бегу. Мне надо вернуться к озеру. Мне нужно войти в воду. Я почти уже вспомнил - зачем. И мне кажется, что я знаю, какой сегодня день.
Холодная вода обжигает как огонь – я не только тонул, но и горел. Я чувствую, что нужная мне вещь совсем рядом, – меня словно током подёргивает. Сперва я думаю, что это плоский, похожий на луну камень в песке. Наклоняюсь. Нет, это не камень. Я поднимаю свою маску, прикладываю к лицу.
“Джейсон!”
Голос матери разносится над озером. Я вздрагиваю. Моя мать давно мертва.
“Джейсон!” - это голос призрака. Он всегда звучит в моей голове.
Я крепче сжимаю мачете. И начинаю вспоминать всё. Джейсон - это моё имя. Памела - имя моей матери. Я переживаю свои смерти и безумие, ненависть и ярость. Мой мир возвращается ко мне - весь, целиком, без остатка. И я становлюсь собой.
Туман. Я выхожу из воды.
“Джейсон! - голос матери звенит в моей голове - Джейсон Вурхиз!”
Я знаю - сегодня Пятница. Тринадцатое. Это мой день. И мне нужно идти. Но не обязательно торопиться. Я смотрю на мир сквозь прорези хоккейной маски. В моей правой руке тяжелый клинок. Я знаю - завтра будет Пятница. Тринадцатое. И будет жатва. Я слежу за бредущими ко мне фигурами. Если бы я мог улыбаться - я улыбался бы. Вы все думали, что мне уготован ад. А я оказался в раю. Целая планета - вся в моей власти. И уже никто не остановит меня. Остановить меня некому... Я поднимаю клинок над головой.
Теперь я знаю - Пятница Тринадцатое никогда не кончится...
