Ночь была глуха и зловеще таинственна. Вязкая мгла за окнами будто всасывала в себя взгляд, и Натаниэль долго не мог заснуть, все вглядываясь в пустые глазницы окон. Он не слышал ни шелеста листвы, ни стрекотания насекомых, хотя окна были распахнуты. В напряженной тишине он въедливо вслушивался в ее губительное молчание, пока голова его не закружилась от сосредоточенности. Наконец, под гнетом тревожных мыслей и жуткой атмосферы Натаниэль заснул. Несколько мгновений тьмы обагрились кровавой вспышкой. Натаниэль увидел высокую залу, больше похожую на пещеру, озаренную пламенем, но костра нигде не было. Тени скользили по неровным стенам, забивались под их выступы, как змеи, и в их беспокойном танце было нечто зловещее. Потолок оставался непроглядно темен, будто над головой расстилалась прожорливая бездна. Посмотрев вниз, Натаниэль увидел тысячи уродливых, злобных существ, копошащихся у его ступней, они чавкали и обнажали острые кривые клыки, гниющие десны, их когтистые пальцы нервно дрожали в предвкушении экстаза, змеиные глаза горели плотоядно. Оглядевшись, Натаниэль понял, что висит на кресте, но он не чувствовал боли и даже жара крови, стекающей по его рукам. Сутана его была разодрана до пояса и лоскутами повисала на нем, пропитываясь кровью. Демоны чавкали и медленно подползали к нему. Натаниэль хотел прогнать их, но не мог вымолвить ни слова. И в это мгновение призрачный загробный хор суккуб, цепляющихся за стены, заунывно и угрожающе пропел: «Ave, Verse Christus! Veni de profundis! Libera nos! Sanguinem tuum bibimus, corpus edimus! Ave, Satanas!»*. Демоны подобрались к Натаниэлю, их длинные языки в липкой слюне слизывали кровь с его рук и ступней, их мерзкие кривые зубы вгрызались в его тело и отрывали от него куски, смачно чавкая, и из новых ран высасывали кровь подоспевшие чудовища. Демоны визжали и хохотали от восторга, перемалывая во рту свежую плоть, и прожорливо чавкали, глотая измельченные куски, кровь стекала по их подбородкам, и они облизывали друг друга, чтобы насладиться ею. Вдруг они закопошились, их несметные полчища раздвинулись, уступая кому-то дорогу, и Натаниэль увидел вырисовывающуюся в пламенных отблесках могучую фигуру Люцифера. Он медленно переставлял свои огромные копыта, на губах его играла злобная ухмылка, и все его грозное лицо переполнялось разрушающим довольством. Демоны выстилались перед ним с раболепными улыбками, простирали к нему в безграничном почтении свои уродливые лапы, визжали от восторга и булькающе смеялись, поклоняясь своему повелителю, на которого возлагали свои черные надежды уже столько веков. Люцифер остановился перед крестом, на котором висел Натаниэль, и тихо рокочуще рассмеялся. «Покажи мне своего Бога!» - проговорил он сквозь зубы и вонзил когти в грудь Натаниэля. Когти его, острые, как кинжалы, без усилия вошли в мягкую плоть, и Натаниэль с ужасом почувствовал, как сильные пальцы Люцифера обхватывают его бьющееся сердце. Люцифер проскрипел зубами и вытащил из груди своего сына сердце под исступленные крики демонов, катающихся по полу в экстазе. С руки Люцифера стекала кровь, и демоны, распахнув прожорливые пасти, подхватывали падающие капли. Натаниэль бессмысленно глядел на окровавленный комочек, все еще судорожно сжимавшийся на огромной ладони Сатаны, и с болью думал, что жизнь не покидает его с потерей сердца. Это было выше его сил. Люцифер разинул пасть и проглотил сердце, самодовольно облизнувшись. Демоны слизывали оставшуюся кровь с его руки. Натаниэль опустил голову и закрыл глаза.
Темнота испугала его. Натаниэль вскочил с кровати и подбежал к распахнутому окну. Небо озарила ветвистая молния, и в лиловом сумраке холодно сверкнули плотные нити ливня. Натаниэль закрыл окно и провел рукой по лицу. Сердце его часто стучало в груди, и он схватился за него, будто бы оно могло выпрыгнуть и испариться.
*"Славься, Антихрист! Явившийся из бездны! Освободи нас! Кровь твою мы пьем, плоть твою вкушаем! Радуйся, Сатана!"
