Какой-то тихий уклад жизни пришёл на смену диким и беспробудным пьянкам. Друзья, гонимые сессией, успокоились, взялись за свои распухшие мозги, начали готовиться сдавать зачёты. А я как всегда сумел выделиться.
Всё началось с того, что, как мне показалось, моя квартирка стала слишком маленькой для меня. Решил я, что неплохо было бы перебраться на другое, более свежее местечко. Собрав нехитрый свой багаж (всего-то несколько книг и старые тетради с лекциями), заплатил хозяйке квартиры и, чтобы совсем уж очистить совесть, даже немного прибрался.
Искать новую берлогу для жизни решено было ближе к центру. Благо, накопления на банковской карточке позволяли. С горем пополам сумел я, всё же, вырвать себе уютное местечко в самом центре.
Городок у нас не то, чтобы большой, но совсем уж маленьким его назвать тоже сложно. Так что свежее пристанище обошлось мне дорого, но результат устраивал. Разве что немного смущало наличие кладбища рядом. Но что я, десятилетний ребёнок, чтобы пугаться таких соседей? Во всяком случае, так я думал до первой ночи.
Тишина стояла неописуемая, даже в ушах с непривычки звенело. Выйдя на балкон и набрав в лёгкие воздух, быстро окинул взглядом пейзаж рядом с домом. Широкая лента реки, шумный и светлый от фар мост, глубокое ночное небо, свеженькие дома на том берегу и старое, почти до основания разрушенное кладбище. Да и кладбище ли? Так, едва ли камень на камне найти можно.
Холод немного меня опечалил, и несколько торопливо я нырнул обратно в тёплое помещение. Таким, во всяком случае, оно было в тот момент, когда я выходил на балкон. А сейчас температура комнаты не сильно отличалась от температуры "за бортом". Переругавшись на халатность работников сферы ЖКХ, поплёлся я в ванную. И, что за чёрт? Дверь туда оказалась закрыта. Попытался скрыть холодные мурашки ещё одной порцией брани. Не зря. Нервы мне потом пригодились. Захожу в свою комнату. Тихо, даже, вроде, теплее по сравнению с другой частью квартиры. Я расслаблено расплываюсь на кровати, как вдруг понимаю, что под одеялом лежит что-то твёрдое. Недовольно ворча, потираю ушибленную спину и со всей силы сдёргиваю покрывало. Ничего. Ровная, почти что не мятая поверхность кровати. Пощупал. Всё отлично, даже матрац несколько мягок, к чему моё студенческое тело привычно не было. И тут меня обдаёт холодным потом. Не знаю, с чего это вдруг, но на меня накатывает какая-то истерика. И вроде бы причин нет. Разве что мне кажется, что я здесь не один?..
Гоню детские мысли прочь и заваливаюсь на кровать.
02:11
Просыпаюсь оттого, что кто-то бьёт меня по спине. Чувствую всем телом, как матрац ритмично прогибается от чьих-то полуударов-полутычков. В этот момент моё сердце замирает и через пару секунд, словно взбешённое, начинает колотиться о рёбра. Что за чертовщина? Во рту сразу пересыхает, зато кожа покрывается холодным потом. Таинственные толчки прекращаются через две-три минуты, но уснуть так и не удаётся.
10:03
Занявшийся за окном рассвет подбадривает меня. Преодолев свой страх и робость, встаю с кровати и медленно, боясь разбудить то, что под ней, пытаюсь сползти. Как только нога касается холодного пола, как ужаленный выбегаю на кухню. И замираю. На полу лежат фотографии, на каждой из которых я, мои девушки, друзья и выпивка. Дрожащей рукой поднимаю первую попавшуюся и неуверенно переворачиваю. С другой стороны пусто. Может, чья-то глупая шутка?
Немного подумав, решил я ещё одну ночь в квартире провести. Хоть убейте. Не верю в мертвецов. Особенно в живых мертвецов. Да и потраченные деньги кто вернёт? Вот она, человеческая жадность! Для храбрости покупаю в ближайшем магазине водки, немного сигарет и чеснок. Не то, чтобы я сильно испугался, но мало ли, вдруг чеснок пригодится? В квартиру идти не хочется, но я делаю над собой колоссальное усилие и плетусь в знакомый двор, вхожу в знакомый подъезд и робко открываю знакомую дверь. Тихо. Как в гробу.
22:09
Никогда не слыл трусом, но включаю во всей квартире свет. Я и мой друг - стакан водки - медленно ползём в сторону спальни, где на дубовой кровати нас ждёт ещё одна незабываемая ночь. С разбегу заскакиваю на мягкое ложе и пугливо поджимаю под себя ноги. В квартире совсем тихо. От этого как-то жутко, но я не унываю - включаю телевизор и пытаюсь даже расслабиться, но напряжение не сходит. Силы вселяет лишь то, что свет горит и достаточно громко говорит диктор.
Через час приходит понимание того, что мне совсем не страшно. Это уже потом, сидя у друга на кухне, я, наконец, признался себе, что напуган был тогда не слабо, но отчаянно гнал трусость прочь. В общем, свет я не выключил, телевизор - тоже. Пусть составят мне компанию, жалко, что ли? Закрываю глаза и тут же вздрагиваю.
- Ээээшшшь? - слышится со стороны ванной комнаты.
Пытаюсь всем видом показать, что не слышу этого гадкого, ужасного, отвратительного голоса, но инстинктивно вдавливаюсь в кровать. И получаю прямо в спину! Клянусь, что-то ударило меня. Наверно, орал я, как недорезанный, потому что после того, как подавился собственным криком, в ушах у меня даже зазвенело от наступившей тишины.
- Буууудееешшшь? - опять слышу со стороны ванной комнаты.
Здесь уже меня не по-детски затрясло. Беру пульт. Медленно, как кошка, поворачиваюсь. У двери пусто, в коридоре тоже никого не видно. Но, точно, голос чей-то был, я слышал его. Низкий, дерущий горло полушепот.
03:10
Всё также горит свет, работает телевизор и нервничаю я. Голоса больше не слышал, но зато несколько раз получил по мягкому месту от доброго матраца. Проклинаю тот момент, когда решил попробовать свою храбрость и хлебнул этого кошмара. В квартире вновь могильный холод, даже сыро стало немного, и я почками чувствую, что здесь не один. Опять, как в прошлый раз, меня с ног до головы покрывает озноб, да такой, что челюсть начинает ходить ходуном.
- Бииить будешь? Бууудешшь?
Не понимаю, что именно говорит невидимый собеседник. "Пить" или "бить", только зачем-то губы сами начинают читать молитву, что учил ещё при жизни бабушки. И опять:
- Пить будешь? Будешь? - мучительный вздох, а затем скороговоркой. - Пить, бить, пить, бить? Бить будешь?
- Не буду, - жалостно произношу я. На глазах слёзы, уже готов выпрыгнуть в окно, тысячу раз наплевав, что с пятого этажа расшибусь в лепёшку. И всё равно, чёрт побери, сижу на месте.
Слышу какой-то треск, звук бьющегося стекла и... тишина.
[Чуть позже, раннее утро]
Последний раз, как рыба, ловлю губами воздух и спрыгиваю с кровати. Тремя огромными шагами-прыжками вылетаю из комнаты. Прихожая, зал, вторая прихожая - плечом вышибаю дверь. Не поддаётся, стерва. Истерически покрикивая (горло распухло, не позволяет крикнуть в полную силу), вылавливаю ключ в кармане куртки. Нахожу секунд через десять.
Опять дверь, замок, вылетаю в подъезд, из подъезда. Сердце бешено колотится, тело игнорирует обдающий ноябрьский холод, я же несусь прочь из проклятого места. Только вот через тридцать секунд мою нетренированную тушку сводит судорога, и я, жадно заглатывая ядрёный воздух, останавливаюсь, чтобы перевести дух. Уже смелее оборачиваюсь в сторону многоэтажки и замираю. Из окна, за которым и была эта чёртова спальня, на меня смотрит то ли чёрт, то ли сам Сатана. Деталей не вижу, далеко слишком, вижу только, что, сволочь, сморит в упор на меня. Я, атеист со стажем, кричу: "Господь со мной", осеняю себя крестным знаменем и пускаюсь с новой силой в бега. Чувствую себя олимпийцем. Мне кажется, если бы послали меня в тот момент на чемпионат мира, побил бы я все виданные и невиданные рекорды. Пока бежал до ближайшего дома одного из друзей, поклялся себе, что завтра же, нет, сегодня же пойду в церковь. И, да, впредь никаких пьянок и драк. Только пост, дом, учёба и молитва. Хватит с меня этой чертовщины.
Добегаю до друга, бью в дверь, как ненормальный. Макс недовольно потирает глаза, но в квартиру пускает. Как же, да я его с ног сбил, побежал в самую дальнюю комнату (то есть на кухню) и забился там в самый дальний угол.
На часах 06:07. Максим напоил меня валерьянкой, а сам ушёл за выпивкой, дабы успокоить меня окончательно. Но я пить не буду! Никогда! Сижу, смотрю на предрассветный город, а в голове всё также бешено стучит: "Будешь пить? Будешь? Пить, бить, пить, бить? Будешь бить? Будешь?"
