Грязный город. Разбитые дороги, тина, лужи. Старые дома почернели от плесени. В воздухе стоял запах гнили, смрада, пота. Между обозов, в которые были запряжены старые худые кони, шныряли свиньи, рыли своими носами землю и дико взвизгивали, когда их кто-то случайно пинал. Лохматые псы гоняли кур, иногда ловили их и загрызали. Бранились между собой люди, кидая со злости друг в друга камнями и грязью, посылая к чертям и Дьяволу.
На центральной площади собрались почти все жители городка. Сотрясая воздух своими разговорами и криками, они ждали зрелища.
- Ведьма! - Доносилось из толпы. - Сжечь ведьму!
- Гори в аду! Сжечь ее! Смерть ей! Смерть!
На площадь привели молодую девушку. Ее невинное лицо напоминало нежный цветок лилии. Каре-зеленые глаза были широко раскрыты и периодически омывались прозрачными слезами. На крепко сжатых алых губах запеклась струйка багровой крови. Нежное, бархатное тело было в синяках и ссадинах. Рыжие кудри золотой россыпью окутывали ее плечи. На ее шее был железный ошейник, от которого свисали цепи, соединяющие кандалы на ее руках.
- Ведьма! - Кричали люди и бросали в нее камнями. - Ведьма!
К девушке подошел высокий мужчина. Его лицо скрывал черный капюшон. Протянув к ней свою мускулистую руку и взяв цепь, он дернул девушку поближе к себе. Не отпуская ее, разорвал на ней одежду.
- Проклятая ведьма! - Крикнула женщина и, кинув в нее комок грязи, попала ей в спину. От боли девушка зажмурила глаза. Тина стекала по ее телу.
- Элайза Бретшон! - Все устремили свой взгляд на небольшую деревянную сцену, на которой стоял глашатай. - Вас обвиняют в связи с нечистой силой, демонами и Дьяволом! Вам вынесен смертный приговор! Вы будете сожжены на костре!
Палач дернул девушку и потащил ее к столбу. Привязал веревками.
Пока проповедник говорил о Дьяволе, предостерегая людей от связи с нечистым, слуги палача начали подкладывать под ноги Элайзы сухие ветки, прутья, солому и сено. Мужчина в капюшоне зажег факел. Девушка обреченно смотрела на людей, по ее щеками стекали слезы. Душа ее разрывалась от страха. Люди, внимая речи проповедника, иногда выкрикивали: "Ведьма!", иногда все вместе молились.
По окончании этого торжественного предсмертного обряда все замерли в ожидании.
- Сжечь! - Взвизгнул глашатай и в этот же миг растворился в толпе.
- Смерть ведьме! Гори в аду! - Прокричали люди.
Палач поднял факел вверх, после чего кинул его под ноги Элайзы. В один миг загорелись солома и сено, после заполыхали сучки и ветки. Заключая в свои жаркие объятья, огонь ласкал горячими языками ноги девушки. В воздух поднялся запах гари.
Элайза почувствовала, что веревки, которыми она была связана, потихоньку сползают с ее тела. "Не может быть!" - думала она. - "Неужели огонь сжег веревку!?". Освободившись, девушка спрыгнула с горящего "пьедестала". Не чувствуя боли в обожженных ногах, Элайза бросилась бежать. Расталкивая опешившую толпу, она будто летела прочь за пределы городка. Стража и слуги погнались за ней. Элайза бежала не оглядываясь, неслась куда-то вперед, в сторону леса. Слышала приближающиеся крики и ругань стражей, и ей казалось, что ее вот-вот догонят...
Она забежала в лес. Стража не решилась ее искать среди деревьев и кустарников. Вот она, долгожданная свобода.
Пламя уже теряло свою ярость. Огненные языки становились холоднее. Черные клубы дыма постепенно сменяли свой цвет на серый. В воздухе стоял запах гари и сожженных волос. На столбе, понурив голову, делала последние вздохи Элайза. Ее обугленное черное тело содрогалась в конвульсиях. Очнувшись от бреда, что привиделся ей в момент агонии, она поняла, что свобода была лишь ее предсмертной фантазией.
