Я проснулся утром в 7:30. Будильник трезвонил 20 минут. Именно на эту ложь мне пришлось пойти, чтобы родители не догадались, что я опять всю ночь сидел за компьютером. На улице была крайне мерзкая для лета погода. Темно-серое небо, ливень, гром, молнии, холод. Просто великолепно. Пустой желудок дал о себе знать и мне пришлось ползти на кухню. Благодаря невиданному везению, я нашел еду и, притащив ее к себе в уютную конуру, начал жрать. Безвкусная и пресная картошка вызывала тошноту, но, запивая все это водой, как-то удалось мне справиться с этим испытанием. Да, именно испытанием. Не зря же мне сегодня не удалось уснуть. Не зря я сидел всю ночь. Что-то должно было случиться: какое-то испытание ждало меня. Ни сказав ни слова своим родителям (только оставив записку: «Ушел гулять»), я вышел на улицу. Холод заботливо распахнул свои объятья, а дождь дружелюбно укрыл меня под нескончаемым водопадом воды.
Я не знал, куда мне надо было идти, поэтому, недолго думая, я пошел в старый дом. Для справки можно сказать, что наша семья переехала в обустроенную квартиру лишь 3 года назад, все время до этого мы жили в обветшалом деревянном доме. Идти надо было долго. 10 километров под проливным дождем да и еще, когда ты сам даже не проснулся, было испытанием для меня. Но я был благодарен этому длинному пути. У меня было время подумать. Зачем я сидел до ночи, играя в онлайн игры, если я мог читать Толстого? Почему во мне нет ни капли трудолюбия? Да что там трудолюбия? Во мне нет ни капли жизни… Нет эмоций, нет желаний, нет стремлений. У меня есть только личность, личность социопата, которому на все и на всех наплевать.
Проходя через так называемый «криминальный» район города, я заметил группу парней, которые столпились и что-то снимали на телефон. Неожиданно во мне загорелась искорка интереса. Я подошел и увидел, что же они снимали. А снимали они кошку. Слепую, с надрезанными усами и с разодранным до крови боком, кошку. Она пыталась защитить своих котят, а в это время, несмотря на все усилия матери, мальчик лет 10 методично делал надрезы ножом на этих самых котятах. Мне захотелось плакать, но я не показал никому эту новую эмоцию. Я всего лишь сказал детям, чтобы они оставили кошку в покое. И чего же я ожидал? Конечно же нож в бок. Потом меня пинали. Пинали долго, но отпустили, когда старшой позвал их мучить других бездомных животных.
Я с трудом поднялся на ноги. Ощупал рану: вроде бы неглубокая, еще смогу идти. Немного посветлело, солнце пыталось пробиться сквозь тучи, но пока что безрезультатно. Этих жалких потуг света выиграть схватку с тьмой даже не было заметно. Уже ближе к половине пути я наткнулся на мост через реку. Казалось бы, чего тут сложного, просто спрыгнуть с моста, тогда все мучения прекратятся, если не сразу, то быстрее. Река была глубокой, бурной… Тем более рядом никого не было, никто не смог бы меня спасти. Но что-то мне подсказывало, что я уже слишком далеко зашел. И, несмотря на боль по всему телу, я шел вперед.
На «финальном» этапе своего пути я встретил немолодую женщину, которая просто лежала в луже. По-видимому, ей там было очень хорошо, но что-то во мне заставило подойти к ней, поднять ее на ноги. Она проснулась и плюнула мне в лицо, заорав: «Ах ты мелкая паскуда, обворовать женщину решил?». Терпя удары я отнес ее до ближайшего дома и, позвонив в дверь, убежал. До дома оставалось идти пару сотен метров. А на улице все светлело и светлело.
Наконец я дошел до своего старого дома. Гнилые доски, выбитая дверь, все как в старые добрые времена. Было понятно, что путь пройден и сейчас что-то должно произойти. Но ничего не происходило. Я лег на холодный пол и закрыл глаза. От отвратительного запаха мне хотелось уйти, но я остался. Я лежал, медленно теряя сознание от боли, безысходности и мерзкой вони.
А тем временем, солнце вышло из-за туч и заботливо согревала мир.
Я лежал в темноте, но я не понимал, почему все так вышло. Почему я не в раю? Я же помогал людям, пусть они били меня, унижали. Это же и есть высшее милосердие? Я прислушался к себе, и все, что я услышал, был мой внутренний голос, который мне сказал: «Ты не прошел испытание, ты не понял, что от тебя требовалось». Может быть, мне надо было не помогать? Может быть надо было сделать что-то другое? Ну ничего, теперь у меня будет много времени, чтобы понять, где же я ошибся и что же я сделал не так. Но вот вопрос: хочу ли я это понять? И будет ли мне легче, если я узнаю правду?
