Боже, какая боль…
Из-за ее ставших незаменимыми за эти десять часов оков, я уже слабо понимаю, что происходит вокруг меня, перед глазами все растекается глазурью неизвестности, холодный пот с грохотом разбивается о сырой камень… Да, я слишком хорошо слышу даже малейший шорох, от чего мою голову снова взрывает изнутри невыносимая резкая боль и я, сжимая руками виски, кричу и, не слыша своего собственного голоса, падаю в мутную, застилавшую каменный пол подвала, воду, гремя цепями, коими скованны мои руки и этим лишь только вызываю новую, еще более яркую, порывистую боль…
Сегодня для меня вершится судный день и, если я смогу пережить эту ночь, моя прежняя жизнь навсегда оставит меня. Когда же это все началось, с чего началось? Теперь я сам затрудняюсь дать ответы на свои же вопросы. Я даже не уверен до конца, что знаю, что сейчас происходит именно с моим телом.
И снова боль, моя единственная гостья, единственная свидетельница моих мучений. Мое тело выгнулось дугой, теперь я, упираясь теменем и кончиками пальцев ног о пол, пытаюсь, сцепив зубы, перетерпеть дрожь судорог, охвативших мое тело. Кажется, что сейчас сломаются все мои кости, и я сомневаюсь, что мне станет намного больнее.
Все началось, наверное, когда на меня, выглядывая из-за одеяла мрачных ночных небес, насмешливо поглядывала огромная круглолицая луна. Какого черта меня понесло той злополучной ночью гулять в лес, я сам не знаю. Но, понесло. И вот я уже стою на лысом невысоком холмике, когда до моих ушей, разбивая тишину, звенящую вокруг, на мелкие осколки, доносится протяжный оглушающий вой волка. Напрягая глаза, всматриваюсь в окружающий меня мрак, вслушиваюсь в каждый малейший шорох. Но мои инстинкты не шли ни в какое сравнение с инстинктами того, кто начал на меня охоту, скрываясь за стволами деревьев. Ступая мягкими лапами на прошлогоднюю листву, охотник лишь ждал подходящего момента, чтобы поймать затравленного кролика. И вот, этот момент наступил. Луна вышла из-за туч, тщеславно демонстрируя все свое величие, я замер на месте, не имея сил пошевелить даже пальцем, и вдруг, спереди на меня бросилось огромное животное, рассмотреть которое мне сразу не удалось. Ощутив спиною твердую землю, а также зловонное горячее дыхание зверя, чьи слюни капали на мое белое лицо, я впился онемевшими пальцами в его шею, тщетно пытаясь сдержать его рвение разорвать меня в мелкие клочья. Пальцы перебирали его мягкую шерсть, пытаясь найти сонную артерию и разорвать его кожу, пустить его кровь, чтобы спасти свою жизнь. Волк, это действительно был волк, с огромными, желтыми, злыми глазами.
***
Вновь мой крик наполнил подвал до краев, будоража стены и став последним громким звуком, который я смог издать. Теперь я мог только жалобно скулить и хрипеть. Горло жгло изнутри, во рту все пересохло, но боль вдруг отступила и я смог расслабиться. Тяжело хватая затхлый сырой воздух, я прикрыл глаза. Не осталось сил, даже чтобы пошевелиться.
***
В желтых глазах этого необычайно крупного зверя читалась невероятная злоба, ненависть и жажда крови, жажда человеческой плоти. Я еще никогда не видел ничего подобного, но думать сейчас о столь необычном звере времени у меня не было, моя собственная жизнь сейчас висела на волоске. И вот уже его острые клыки, оцарапав мою кожу, заставили выступить на ней округлые бусины алой крови. Еще сильнее вжав меня лапами в землю, он запрокинул голову и протяжно завыл. А спустя секунду он впился в мое плечо, от чего я, выгнувшись под ним, вонзился ногтями в его кожу. Зверь продолжал рвать мою плоть, а я, теряя кровь, продолжал слабеть, теряя жизненные силы. Когда я уже решил прощаться с жизнью, а голова моя стала тяжелой и свободной от гнетущих мыслей, где-то издали послышался звук, напоминавший выстрел. Волк оторвался от моего плеча и, оскалившись, зарычал. Вторая, а за ней и третья, пуля вошли в его тело, окропив мое лицо его кровью. Во рту появился металлический привкус и сознание вновь вернулось ко мне, вместе с возможностью управлять своим телом. Воспользовавшись, пожалуй, единственной возможностью спастись, я толкнул обидчика ногой в брюхо, и раненный волк слетел с холмика вниз. Поднявшись на ноги, я пошатнулся и, остановившись на краю холма, взглянул вниз.
***
Цепи, издав громкий звон, натянулись до предела, позволили мне подняться на ноги впервые за последние несколько часов. Ощущение твердой земли под ногами невероятно радовало меня, но радость моя длилась недолго. Тело вновь свело судорогой, я упал на колени и, изогнувшись, снова истошно заорал. Что-то изменилось. Теперь мои глаза отлично видели в темноте, мой нос чувствовал все витавшие в подвале запахи. Кожа моя горела огнем, все мышцы находились в тонусе, все жилки теперь, пульсируя, стали видны на моем теле. И вот, медленно, но неизбежно приближался мой конец. Остатки моей одежды треснули, и я снова оказался на полу, утратив контроль над собственным телом.
***
Волк лежал в листве, корчась и извиваясь, а из его тела торчали окровавленные колья. Но он все еще был жив и, значит, опасен. В воздухе витал запах пороха, и я слышал, как где-то, не очень далеко, раздаются торопливые шаги нескольких пар ног. Это была охота на зверя, хорошо подготовленная засада? Я не имел ни времени, ни желания искать ответы на эти вопросы. Просто что-то подсказывало мне – моя жизнь теперь тоже в опасности. Не став искать встречи с тем, кому ныне я был обязан жизнью, я, прижав рукой кровоточащую рану, поплелся домой.
Но, как оказалось, все мои проблемы только начались. С каждым последующим днем во мне росла агрессия, я «взрывался» по любому поводу, я испытывал желание разорвать в клочья любого, кто имел неосторожность посмотреть в мою сторону или, не приведи святые небеса, случайно зацепить меня плечом где-нибудь в коридоре. Чем круглее становилась луна на ночном небе, тем более невыносимой становилась моя жизнь.
***
Вновь я кричу и, извиваясь на полу, мечтаю о смерти. Мои пальцы вытянулись и из ногтевых лож появились на свет длинные острые когти. С огромным трудом я привстал на четвереньки и, чувствуя, как внутри бешено колотится мое сердце, ударяясь о клетку из ребер, отчаянно пытается вырваться на волю. И я решил ему помочь. Вонзив когти в свою грудную клетку, я скрюченными пальцами сорвал кожу со своей груди.
***
Мои странности продолжались. Запахи нечистот, сырого мяса, крови, эндорфины - все это манило меня с невероятной силой. К тому же я бесконечно испытывал желание плотских утех. И с каждым днем становилось лишь только хуже, а полнолуние продолжало необратимо наступать.
И вот он, финал. Последней каплей стали события, имевшие место быть за два дня до наступления полной луны. Я проснулся около полуночи, испытывая невероятный всепоглощающий голод. Добравшись до кухни, я отворил холодильник и нашел то, что так манило меня. В морозильной камере лежал свежий фарш. Схватив лоток, я руками стал запихивать кровавое мясо себе в рот.
- Геворг.
Я замер на месте с окровавленным ртом и фаршем, что кусками падал из моей руки на пол.
– Что ты делаешь?
- Елена. – Подняв полные ужаса глаза на источник голоса, я увидел стоящую в дверном проеме сестру. – Елена.
- Что происходит, Геворг? – приближаясь ко мне, спросила она.
Мой обострившийся нюх уловил сладковатый, весьма привлекательный запах, что источало ее тело и, позабыв о фарше, я двинулся навстречу сестре. Облизав окровавленные губы, я продолжил наступать, и вскоре Елена вжалась в стену, испуганно глядя на меня.
- Что с тобой, Геворг? – пропищала сестра и как-то вся сжалась, а голос ее дрогнул.
- Все хорошо, сестренка, усмехнулся я, - только я очень хочу есть.
Забыв на долю секунды, что передо мною находится моя сестра, я обхватил руками ее дрожащие плечи и впился зубами в шею Елены. Истошный крик заставил меня отпрянуть в сторону, и я ощутил во рту вкус ее невероятно сладкой крови. Схватившись рукою за шею, сестра пулей вылетела из кухни и в скором времени где-то далеко внизу хлопнула входная дверь. Осознав содеянное, я осел на пол, дрожа всем телом. Именно тогда я решил запереть себя в подвале и там ждать то, во что превращусь уже совсем скоро после встречи с волком.
***
Сцепив зубы, я продолжал срывать окровавленными когтями кожу, обнажая под ней мокрую темную шерсть, сопровождая сею жуткую процессию приглушенным рычанием. Вот я слышу громкий треск, это ломаются мои зубы, не выдержав давления с моей стороны, и я сплевываю их осколки вместе с вязкой розовой слюной. Еще один сильный рывок и цепи разрываются, высвобождая меня из своего плена. Трансформация завершена и теперь я свободен полностью.
Холодный ночной ветер приятно щекочет мое тело, полная луна освещает мне путь. Теперь у меня нет ни чувств, ни эмоций, мой разум спит глубочайшим сном, и теперь я подчиняюсь лишь инстинктам и желаниям. А желаю я лишь одного – свежей людской плоти, и я знаю, куда мне идти, я чувствую столь соблазнительный запах за километры, которые разделяют меня с обладателем этого воистину чарующего аромата.
И вот я уже стою подле небольшого каменного дома, в окнах которого все еще горит свет. Какая удача, хозяева, поддавшись иллюзии защиты, забыли закрыть окно. Но, даже если бы и закрыли, это меня не остановило бы, ведь мне не нужно приглашение и не страшны мне любые замки. И снова луна показала мне свой лик и, отдавая повелительнице должное, я закидываю голову и протяжно вою.
Со стороны дома доносится испуганный шепот. Внутри только двое, что же, это значит, сегодня я повеселюсь на славу. Один прыжок и я внутри. Привет, сестренка, давно же мы с тобой не виделись, я успел заскучать. Но вместо привычного голоса ты слышишь лишь озлобленное рычание и пытаешься от меня убежать. Но все тщетно, милая, и вот я уже смакую твою плоть на своем языке…
