Елка догорела, гости разъехались. Маленький Петя Жаботыкин старательно выдирал мочальный хвост у новой лошадки и прислушивался в разговору родителей, убиравших украшения с елки:
- Последний раз делаю елку, - говорил папа-Жаботыкин.- Один расход и никакого удовольствия.
- Я думала, твой отец пришлет нам что-нибудь к празднику,- вставила мама-Жаботыкина.
- Да, черта с два! Пришлет, когда рак свистнет
- А я думал, что он мне живую лошадку подари,- поднял голову Петя.
- Да, черта с два! Когда рак свистнет
Папа сидел, широко расставив ноги и опустив голову. Усы у него повисли, будто мокрые, бараньи глаза уныло уставились в одну точку. Петя взглянул на отца и решил, что сейчас можно безопасно с ним побеседовать.
- Папа, отчего рак?
- Гм?
- Когда рак свистнет- тогда, значит, все будет?
- Гм...
- А когда он свистнет?
Отец уже собрался было ответить все как есть, на вопрос сына, но вспомнил о строгости, дал Пете легонький подзатыльник и сказал:
- Иди спать, поросенок!
Петя спать пошел, но ни о чем думать кроме рака не мог. Вся остальная жизнь утратила всякий интерес, насколько у него эта мысль в голове засела. Он лежал и раздумывал, как бы сделать так, что бы рак поскорее свистнул. Пошел на кухню, посоветовался в кухаркой. Она сказала, что рак не свистит, потому что у него губы нет. Как губу, мол, отрастит, так и свистнет.
Стал Петя расти, но о раке все также глубоко задумывался. Всю жизнь он посвятил этому вопросу. Занимался оккультизмом, чтобы уяснить себе мистическую связь между рачьим свистом и человеческим счастьем, изучал строение рака, его жизнь, нравы, происхождение и возможности. Женился он, но счастлив не был. Он ненавидел свою жену за то, что она дышала легкими, которых у рака не было. И когда пришло время ему умирать, он наказал своему сыну:
- Сын мой! Слушайся моего завета. Работай для счастья ближних твоих. Изучай рачье телосложение, следи за раком, заставь его, мерзавца, изменить свою натуру. С каждым рачьим свистом будет исполняться одно из самых горячих желаний. Близорукие людишки строят больницы и думают, что облагодетельствовали ближних. Конечно, это легче, чем изменить натуру рака. Но мы, мы - Жаботыкины, из поколения в поколение будем работать и добьемся своего!
Когда он умер, сын взял на себя продолжение отцовского дела. И правнук этим занимался, и праправнук. Праправнук, находя, что в России трудно заниматься серьезной научной работой переехал в Америку. Т.к. американцы не любят длинных имен, перекрестили его в мистера Джеба. Таким образом вся эта славная линия затерялась, и скрылось от внимания русских родственников. Прошло много, очень много лет. Многое на свете изменилось, но степень счастья человеческого осталась в том же положении, в каком и была в тот день, когда Петя Жаботыкин, выдирая у лошадки мочальный хвост, спрашивал:
- Папа, от чего рак?
По-прежнему люди желали больше, чем получали, и по-прежнему сгорали от несбыточных желаний мучились.
Но вот стало в газетах появляться странное воззвание:
"Люди!Готовьтесь!Труды многих поколений движутся к концу. Акционерное общество "мистер Джеб энд компани" объявляет, что 25 декабря сего года в первый раз свистнет рак и исполнится самое горячее желание каждого из ста человек(1%).Готовьтесь!"
Сначала люди не придавали большого значения этому объявлению. "Вот, думали, верно, какое-нибудь мошенничество. Какая-то американская фирма чудеса обещает, а все сведется к тому, чтобы прорекламировать новую ваксу. Знаем мы их!"Но чем ближе подступал обещанный день, тем чаще стали призадумываться над американской затеей, покачивали головой и высказывались надвое. А когда новость подхватили газеты и поместили протрет великого изобретателя и снимок с его лаборатории во всех разрезах - никто уже не боялся признаться, что верит в грядущее чудо. Вскоре появилось изображение рака, который обещает свистнуть. Он был скорее похож на станового пристава из Юго-Западного края, чем на животное хладнокровное. Выпученные глаза, лихие усы и бравое выражение лица.
Время шло, бежало, летело. В начале октября 42 граммофонные фирмы выслали в Америку своих представителей, чтобы записать и обнародовать по всему миру первый рачий свист.
25 декабря. Утром никто не заспался. Многие даже не ложились, высчитывая и споря, через сколько секунд может на нашем меридиане воздействовать свист, раздавшийся в Америке. Одни говорили, что для этого пойдет времени не больше, чем для электрической передачи. Другие кричали, что астральный ток быстрее электрического, а так как здесь дело идет, кончено, об астральном токе, а не о каком-нибудь другом, и так далее. С 8 часов утра улицы кишели народом. Публика радостно гудела и ждала. Объявлено было, что тотчас по получении первой телеграммы дан будет пушечный выстрел. Ждали, волновались. Восторженная молодежь громко ликовала, строя лучезарные планы. Скептики кряхтели и советовали лучше идти домой и позавтракать, мол, ровно ничего не будет и дураков валять довольно глупо.
Ровно в 2 часа раздался ясный и гулкий пушечный выстрел, и в ответ ему ахнули тысячи радостных вздохов. Но тут произошло что-то непредвиденное, странное, необычное, что-то такое, чем никто не смог и не захотел увидеть звена сковывавшей всех цепи: какой-то высокий толстый полковник вдруг стал как-то странно надуваться, точно нарочно; он весь разбух, слился в продолговатый шар; вот затрещало пальто, треснул шов на спине, и, словно радуясь, что преодолел неприятное препятствие, полковник звонко лопнул и разлетелся брызгами во все стороны...Толпа шарахнулась. Многие, взвизгнув, бросились бежать.
- Что такое? Что же это?
Бледный солдатик, криво улыбаясь трясущимися губами, почесал затылок и махнул рукой:
- Вяжи, ребята! Мой грех! Я ему пожелал: "Чтоб те лопнуть!" Но никто не слушал и не трогал его, потому что все в ужасе смотрели на дико визжавшую длинную старуху в лисьей ротонде; она вдруг закружилась и на глазах у всех словно юркнула в землю.
- Провалилась, подлая! - напутственно прошамкали чьи-то губы.
Безумная паника охватила толпу. Бежали, сами не зная куда, опрокидывая и топча другдурга. Слышался предсмертный зрап двух баб, подавившихся собственными языками, а над ними громкий вой старика:
- Бейте меня, православные! Моя волюшка в энтих бабах дохнет.
Жуткая ночь сменила кошмарный вечер. Никто не спал. Вспоминали собственные черные желания и ждали исполнения над собой чужих желаний.
Люди гибли, как мухи. В целом свете только какая-то девочка в Северной Гвинее выиграла от рачьего свиста: у нее прошел насморк по желанию тетки, которой она надоела своим беспрерывным чиханьем. Все остальные добрые желания (если только они были) оказались слишком вялыми и холодными, чтобы рак мог насвистать их исполнение.
Человечество быстрыми шагами шло к гибели и погибло бы окончательно, если бы не жадность "мистера Джеба энд компани", которые, желая еще больше вздуть свои акции, переутомили рака, понуждая его к непосильному свисту электрическим раздражением и специальными пилюлями.
Рак сдох.
На могильном памятнике его (работы знаменитого скульптора по премированной модели) напечатана надпись: "Здесь покоится свистнувший экземпляр рака - собственнось "Мистера Джеба энд компани", утоливший души человеческие и насытивший пламеннейшие их желания. - Не просыпайся!
Будьте осторожны в своих желаниях.
