Первое мое впечатление от Спасского — отроческое. Солнечный летний день, резной барский дом. тоже резные, будто кружевные, тени кущ старого парка. подрагивающие на солнце. В доме, прохладном, по-старинному уютном, рассказы экскурсовода о некоторых странных историях Спасского-Лутовинова поначалу не очень запали в душу.
Но мы остались в этих местах на ночь и, когда сгущались сумерки, в «пору меж волка и собаки» пришли в старый парк.
…Эти две березы как-то странно льнут ветвями; вот бесшумно промелькнуло что-то легкое и темное и туман над прудом принимает очертания причудливой формы..
Тут и вспомнилась дневная экскурсия. Сам Тургенев, так же, как и я, когда-то слушал эти легенды,..
А точно, я слышал, это место у вас нечистое.
— Варнавицы?
Еще бы! Еще какое нечистое! Там не раз, говорят, старого барина видали — покойного барина. Ходит, говорят, в кафтане долгололом и все это этак охает, чего-то на земле ищет. Его раз дедушка Трофимыч повстречал: «Что, мол, батюшка, Иван Иванович, изволишь искать на земле?»
— Он его спросил? — перебил изумленный Федя.
— Да, спросил.
— Ну, молодец же после этого Трофимыч. Ну и что ж тот?
— Разрыв-травы, говорит ищу. Да так глухо говорит, глухо: разрыв-травы.
— А на что тебе, батюшка Иван Иваныч, разрыв-травы?
— Давит, говорит, могила давит, Трофимыч: вон хочется, вон
.
Худую память о себе оставил у обитателей Спасского старый барин (Иван Иванович Лутовинов). Сколько зла наделал он при жизни, что и после смерти нет ему покоя. По одной здешней легенде, сама матушка-земля выталкивает его. А по другой — сам выходит из могилы старый барин, ищет разрыв-траву, чтобы она открыла ему заветные кудияровы клады. О знаменитом разбойнике, атамане — Кудияре, читаем е том же «Бежином луге» Оказывается, эти разбойничьи клады зарыты неподалеку от Спасского, и, говорят, летними ночами на Иван. Купалу до сих пор видят над этими местами огоньки, манящие искателей сокровищ
.
На границе Тульской и Орловской областей существовала Варварина поляна, названная так в память о Варваре Петровне Тургеневой — матери писателя. Рассказывали, что по злобе и коварству она превосходила многих.
Долгое время спустя после ее смерти дворовые со страхом вспоминали строгую барыню, чинившую самоличный суд и люто каравшую провинившихся.
До сих пор происходят здесь странные вещи, когда современные люди, то мы с вами, а то и местные жители, знающие тут каждую тропку, в темный час идя в деревню, в полуверсте от нее
блуждают до самого утра. А на рассвете, измученные, озябшие и напуганные странным и недобрым приключением с ужасом понимают, что всю ночь метались в одних и тех же злосчастных четырехстах метрах
Барыня закружила,— уверенно говорят старухи, и нам нечего возразить в ответ…
Сам Тургенев был не только благородным слушателем странных историй., но и свидетелем, и участником многих таких таинственных происшествий.
Вот один из таких случаев, дошедших до нас в рассказе спасского священника.
«На каникулы к одному из священников приехал сын из семинарии. Понятно, семья его, угощая, засыпала вопросами. Между тем, наступил вечер и уже поздний, ночь, можно сказать.
Вдруг все явственно услышали голос в окно: «Иван» (имя семинариста).
Кинулись к окну — никого. Спустя некоторое время зов повторился. Опять к окну — нет никого, После третьего зова священник-хозяин выбежал на улицу и увидел какую-то удалявшуюся фигуру (как он, испуганный, передавал нам по возвращении).
На другой и третий вечер зовы повторились. Чуя в этом что-то недоброе, он пригласил для совета всех знакомых окружных священников.
Собрались отцы и, после долгих совещаний — один предлагал одно, другой — другое — остановились на следующем; при наступлении вечера один из священников облачится, возьмет в руки крест и, как только раздастся зов, он, в сопровождении остальных священников, выйдет на улицу. Так и сделали. Подошло урочное врем, и зов раздался. Тогда священники выходят на улицу и все видят человеческую фигуру, удаляющуюся от дома. Они за ней, но диво — несмотря на ускоренные шаги, расстояние между ними и кем-то не уменьшается, а все остается одинаковым. Так прошли до самого болота, которое находилось верстах в двух от дома. Священники только что подошли к окраине болота, а силуэт уже был на середине. И вот — видим мы — сноп света, всплеск воды и видение исчезло..»
Иван Сергеевич присутствовал при этом рассказе, и как вспоминает священник, очень горячился, рассуждая о непостижимых, непонятных явлениях.
А вот что сам писатель рассказал друзьям в Париже. Среди слышавших это, были Полина Виардо, Мопассан и Флобер.
Мопассан даже воспроизвел этот рассказ в новелле «Ужас». Процитируем интересующий нас фрагмент вслед за Б.Ф. Поршневым по его очерку «Борьба троглодитов». «Будучи еще молодым, он как-то охотился в русском лесу. Он бродил весь день и к вечеру вышел на берег тихой речки. Охотника охватило непреодолимое желание окунуться в эту прозрачную воду. Раздевшись, он бросился в нее. Вдруг чья-то рука дотронулась до его плеча. Он быстро обернулся и увидел странное существо которое разглядывало его с жадным любопытством. Оно было похоже не то на женщину, не то на обезьяну. У него было широкое морщинистое гримасничающее и смеющееся лицо. Что-то неописуемое — два каких-то мешка, очевидно, груди,— болтались спереди длинные спутанные волосы, порыжевшие от солнца, обрамляли лицо и развевались за спиной. Тургенев почувствовал дикий страх, леденящий страх перед сверхъестественным. Не раздумывая, и не пытаясь понять, осмыслить, что это такое, он изо всех сил поплыл к берегу. Но чудовище плыло еще быстрее и с радостным визгом касалось его шеи, спины и ног. Наконец, молодой человек, обезумевший от страха, добрался до берега и со всех ног пустился бежать по лесу, бросив одежду и ружье. Страшное существо последовало за ним; оно бежало так же быстро и по-прежнему взвизгивало. Обессиленный беглец — ноги у него подкашивались от ужаса — уже готов был сдаться, когда прибежал вооруженный кнутом мальчик, пасшим стадо коз. Он стал хлестать отвратительного человекоподобного зверя, который пустился наутек, издавая крики боли. Вскоре это существо, похожее на самку гориллы, исчезло в зарослях».
Сам Тургенев подчеркивал, что успокоился сразу, как только узнал, что это, якобы, местная сумасшедшая.
Но и Поршнев, и вслед за ним анализирующая эту ситуацию Майя Быкова в своей книге о снежном человеке «Легенда для взрослых» подчеркивают, что так измениться человек, даже больной, не мог. Таким образом, Тургенев видел настоящую русалку. Это в сказках их изображают красавицами. Случай этот реальный, произошел он не в Спасском-Лутовинове, но неподалеку.
