Никогда еще Жанна не была столь грустна. С самого утра она бродила по герцогскому дворцу в Нанте, безуспешно ища занятие, которое могло бы се развлечь. Она забросила свое рукоделие и даже любимый музыкальный инструмент— спинет. Болтовня служанки Перрины, иногда забавлявшая ее, сегодня раздражала.
— Что с вами, мадемуазель Жанна? — заволновалась эта славная женщина.— Вы унылы, как зимняя равнина! А ведь вам шестнадцать лет, вы красивы; ваш дядя — наш добрый герцог Рене— дорожит вами как зеницей ока. Сегодня первый день весны, вы должны веселиться и петь, как зяблик...
— Замолчи, глупая,— отрезала девушка.— Не хочу больше тебя слышать.
Обиженная Перрина устроилась перед камином с корзиной для рукоделия и ворчала что-то сквозь зубы. Жанна де Водемон подошла к окну, глаза се наполнились слезами. «Вот именно,— думала она, — я молода, красива, сейчас весна, а я сижу в своей комнате, в четырех стенах и обречена любоваться из окна окрестностями- Мой дядя боится любой опасности и запрещает мне выходить из дворца. Я так больше не могу!.. Но это не повод, чтобы грубить Перрине: надо ее поцеловать!»
Служанка тем временем крепко уснула над своим рукоделием. Тогда, повинуясь мгновенному порыву, девушка выскользнула из комнаты и незаметно покинула герцогский дворец. Смешавшись с толпой, она вышла за ворота города.
После затяжной зимы природа Лотарингии пробуждалась к жизни. Крестьяне, хлопотавшие в полях, прерывали работу и с любопытством глядели на эту богато одетую девушку, которая с блуждающей улыбкой на губах прогуливалась одна. «Это же мадемуазель де Водемон»,— говорили они. Самые смелые окликали ее:
— Куда вы идете, мадемуазель? Берегитесь волка, который бродит в Мальзевильском лесу!
Это были не пустые слова, ибо лотарингские крестьяне часто имели дело с волками и боялись их пуще эпидемии или войны. Иногда, гонимые из леса холодом и снегом, свирепые звери бродили вокруг деревень; некоторые осмеливались даже подбираться к стенам Нанта.
Но Жанна упрямо шла дальше. Ковер подснежников расстилался на опушке леса, солнечные лучи играли между ветвей. Позабыв об опасности, Жанна пробиралась в глубь леса. Когда узкая тропинка затерялась в густой траве, она было решила вернуться назад, но колючий ежевичный куст вцепился в подол ее юбки, и ей пришлось нагнуться. Тогда-то она и услышала позади себя треск... Ей вспомнились предостережения крестьян. «Волк»,— подумала она. Ледяная дрожь охватила все ее тело. Она обернулась...
Это был человек, но вид его не только не успокоил Жанну, а сковал страхом: грязный, лохматый, со шпагой в руках и жестокой улыбкой на губах, он нагло ее рассматривал.
— Жанна де Водемон, ты попалась! — крикнул он.— Ты меня узнаешь? Я Арман де Дьелуар! Наконец-то я смогу отомстить твоему дяде, который проклял меня. Ты будешь моей пленницей. Ему придется заплатить мне хорошенький выкуп, если он хочет снова тебя увидеть!
И со злой усмешкой на лице он пошел на Жанну, онемевшую от ужаса...
Вдруг она увидела, что ее враг замер, потом, с выпученными глазами, отступил. Резким движением он поднес руки к лицу... Огромный бурый зверь обрушился ему на плечи, он потерял равновесие. На земле завязалась яростная битва между злодеем де Дьелуаром и нежданным защитником, в котором
Жанна узнала... волка! Она затаила дыхание. Придавленный зверем, человек защищался все слабее и слабее. Когда он больше не шевелился, волк оставил его и повернулся к девушке. Жанна закрыла глаза и потеряла сознание...
Ее разбудило теплое дыхание. Она открыла глаза и отшатнулась: рядом с ней лежал волк, он смотрел на нее, и в его глазах не было свирепости. Преодолевая страх, Жанна протянула руку и стала гладить его густую шерсть.
Когда герцог Рене и его слуги нашли Жанну, она была одна. Волк убежал, заслышав звуки голосов. Поодаль лежало безжизненное и обезображенное тело Армана де Дьелуара. После проклятия герцогом этот жестокий сеньор укрывался в лесу Мальзевиля и вынашивал план мщения.
Жанна никогда больше не видела зверя, который ее защитил, но герцог Рене запретил охоту на волков в окрестностях Нанта и, как говорят, велел построить в Мальзевильском лесу часовню, которую местные жители окрестили «Волчья пасть».
