Хухи — лесные духи в славянской мифологии. В воображении славянских народов добрые духи, которые по своему внешнему виду похожи на маленьких пушистых зверьков. (прим. переводчика)
Она была последней.
Родилась не ранней весной, как все ее сестры и братья. Было тогда уже теплое, ясное, веселое лето. Потому-то она и была наименьшей в семье, "мизинчиком", ее очень жалели и любили, но любили не только за то, что была она манюсенькой, как котенок. Была она доброй, мягкой, простой, послушной, работящей. А, играя с другими малыми Хухами, радостно принимала любую игру, в которую ее звали. И никогда никто не видел, чтобы она когда-то гневилась, была раздраженной, или же имела какие-то прихоти.
Короче говоря, это была очень хорошая хушечка, может, лучшая, чем все остальные Хухи в том лесу.
Звали ее Моховинка.
Мы, люди, всех Хух называем просто Хухами, так же, как и они говорят на всех нас просто Люди. А между тем Хухи бывают разные. Те, что живут в лесу, называются лесными; те, что по ущельям и скалах - пещерницами; что более реками и озерами - камышевки; те, что в высокой траве и сорняках - бурьянками. Бывают еще: степовинки, байрачные, левадные. Только нет болотянок, так как все Хухи, как котики, не любят влаги.
Моховинка была отроду лесной Хухою. И не просто лесной, а еще и боровинкой, потому что родилась она в густом-густом старом бору, где испокон веков жил весь ее славный род. Известно ведь, что Хухи из рода в род живут по одним и тем же местам. Переселяются же тогда, когда что-то разрушит милую им их родину.
А это бывает очень, очень тяжело, и они горько плачут. Правда, люди по большей части того плача не понимают, думают, что это стонет ветер, или скрипят деревья в лесу, или пищат мыши в поле. Ведь люди очень редко замечают и понимают чужие слезы ...
Однако тому большому бору, в котором жила Моховинка, ничего не угрожало. Лесник ухаживал, чтобы никто не бросил спички, парни глубоко в чащу ходить боялись, рубили же лес только небольшими делянками, и он быстро вырастал снова.
В том бору, между корнями большой сосны, сделала на осень Моховинка себе домик. Заблудиться она не могла никогда, потому что ту сосну легко было узнать: снизу она делится на три толстых ствола. Моховинка заложила все дырки сосновыми иголками, а щели вокруг и изнутри - мягким зеленым мхом.
Была она и сама такая пушистая, как мох. Имела длинную шерстку, что, как шелком, покрывала все ее тельце. Сама только мордочка была голенькая и напоминала садовый желто-фиалковый цветочек - "братки". И были еще у нее голенькие снизу, розовые лапки.
Как и всех остальных Хух, шкурка Моховинки так же менялась, вдруг сама собой делалась того цвета, что и те вещи, около которых бывают Хухи. Моховиночка чаще была зеленой, потому редко отбегала от своего зеленого домика. Но, когда она бегала по сосновым старым иглам, лежавшим на земле, то становилась такой же рыжевато-красной, как они. Возле потока была она голубой, как вода, на песке - желтой, как песок, между кустами шиповника - розовой, на вереске - фиалковою, на снегу становилась белой.
Поэтому люди так редко и замечают Хух. Хотя же и то надо сказать, что люди вообще очень невнимательны: они мало кое-чего замечают вокруг себя. К тому же, далеко-далеко не каждый может увидеть Хуху ...
Однажды Моховинка проснулась спозаранку: еще не светало. Проснулась, потому что ей стало холодно. Она выглянула окошко и увидела, что по лесу на хвое и на деревьях лежит какая-то серебряная пелена. Сначала она помыслила, что это была дымка, но, когда присмотрелась лучше, то заметила, что то было не подобное ни на дымку, ни на тяжелый туман, который порой катил бором. А был то первый снег, потому что начинался подзимок.
Чтобы не замерзнуть. Моховинка вытащила из своих зимних запасов сухого мха и закрыла плотно вход в домик. Потом опять скрутилась клубочком и заснула. Но недолго она спала. Разбудил ее какой-то страшный звук. Услышала она, будто кто-то крепко стукнул около нее, аж в ушах зазвенело. Сама же она так подпрыгнула на своем ложе, что даже ее ножки погрязли в мох, а махонькая подушечка из мягкого одуванчика покатилась на пол. В тот же миг что-то ударило, еще более. Хуха стремительно открыла окошко и увидела мужчину.
Это был дед в больших валенках, почти полностью закрывали ей обзор. Он вскинулся, что-то блеснуло в воздухе, и то блестяще ударило по ее сосне. Опять эхо пошло от того звонка удара, а ее сосна жалобно застонала.
Испуганная Моховинка поспешно прыгнула к двери и между дедовыми ногами проскочила на улицу. Вокруг стояло уже немало других Хух и грустно смотрели, как дед рубил сосну. Им было больно слушать, как плачет прекрасная тройная сосна. Но что они, малюсенькие, могли сделать? Как могли ей помочь?
Только же один старый, мудрый и опытный Хо-Суковик додумался:
- По тому, как тот дед спешит и осматривается, - сказал Суковик, - я вижу, что он делает не по правде! А бегите-ка, дети, к леснику, пищите, царапайте ему в окошко, пока он не проснется. Забегите кто-то по дороге и до Лесовика, скажите и ему - он что-нибудь придумает ...
Хухи скорей покатили к лесниковой избушке. Там они пищали, хрюкали, стучали в окна, пока не проснулся лесник.
- Что это за знак? - сказал он сам себе. - Деревья стоят и не шелохнутся, а оно что-то шумит и пищит. Уж не Хухи ли часом?
Тогда Хухи начали еще сильнее шкрябаться в стекла.
Лесник накинул кожух на плечи и вышел на порог. Здесь его привычное ухо издалека уловило стук топора. Он шустро схватил ружье и побежал в лес. А впереди него бежал его ловчий пес, а еще впереди пса катили счастливые Хухи. Но только ж дед издали услышал опасность и стал убегать.
И убежал же ж. Но Моховинкина избушка была уничтожена, осквернена. Одна стена была совершенно вывалена, мох повыдерган и разбросан, а внутрь нельзя было пролезть: столько там валялось больших и малых щепок и коры. Пришла к Моховинке беда ...
Что было делать? .. Проситься к кому-то в домик было неудобно, потому что у Хух такой обычай, что каждая взрослая Хуха должна иметь свою отдельную избушку. Поэтому они и строят такие малюсенькие домики, что даже вдвоем там нельзя удобно поместиться. Беспокоить же хотя бы и родных родителей или там сестер или братьев ни одна Хуха себе не позволит. Поэтому оставалось одно: искать новый дом, несмотря на то, что все родственники и знакомые звали Моховинку к себе жить.
Задубевшими розовыми лапками побежала Хуха по белому, холодному снегу, заглядывая под каждое дерево, под каждый кустик. Но в том лесу было полно Хух. Везде, где только было дупло или какая-то норка, - там уже была другая Хуха или Хо.
Моховинка бежала все дальше и дальше. Была уже и обеденная пора, а она с утра ничего не ела. Ослабела, обессилела, перемерзла. Едва передвигала ножками, но путешествовала все дальше. Наконец кончился лес, и Моховинка вышла на опушку. Там увидела непонятные ей огромные белые кучи. Издали они были подобны тому, в чем жил лесник. Когда она подошла к ним, услышала, что оттуда тянет теплом и чем-то очень вкусно пахнет.
С одной стороны меньшей кучи углядела она дощатую сосновую стену. Под ней было несколько щелей, в которые можно было пролезть. Моховинка заглянула в дырку и увидела большую теплую избу. В той хате лежали две большие белые животины, похожие на диких коз или серн. Они имели рога и длинные, как у Водяного, бороды, но смотрели на нее ласково своими желтыми глазами.
Моховинка часто видела диких коз, даже летом играла с некоторыми козлятами, потому и теперь она не испугалась этих незнакомых созданий, ибо они немного напоминали тех, что были в лесу. Поэтому она поздоровалась и пролезла в щель под воротами в козий хлевец ...
Здесь было тепло, было много душистого сена, что так же хорошо пахло, как и ее любимый мох. Хозяева были добрые, очень сочувственно выслушали, историю о произошедшем с ней несчастье, и сами пригласили ее здесь остаться и поселиться. И, хотя, конечно, Хухи не живут в хлевах, - Моховинке не оставалось другого выбора.
Так и стала Хуха-боровинка Хухою хлевною ...
Через некоторое время открылись те двери, под которыми пролезла Моховинка, и в хлевец вступила девочка. Она была хорошенькая, белокурая, с голубыми глазами. И сразу понравилась Моховинке.
Девочка вошла с дойницей и кусочком хлеба, который был очень вкусный, так что Хуха потом нашла на соломе три крошки и наелась досыта. Девочка ласкала коз, целовала их в розовые мордочки, подоила молоко, плотно закрыла дверцу и удалилась. Так каждый день приходила она несколько раз в хлевец. Так же приходил и сам хозяин, приносил козам есть. А когда выпало несколько теплых дней, то вместе с девочкой всегда был и маленький мальчик. Он был такой же милый, как и его сестрица ...
Шел день за днем. Тихо и спокойно жила в козьем хлеву Хуха Моховинка. Было ей здесь тепло, она имела мягкую постель, еда была вкусная и питательная. Могла она есть досыта душистого сена, почти ежедневно находила несколько крошек хлеба, а часто могла еще полизать капельку молочка, которое иногда разбрызгивалось с дойницы на сено.
Одного не хватало Моховинке: не было здесь нигде поблизости ни одной другой Хухи. А каждый знает, как тяжело жить без родного общества в чужой стороне! ..
И Хуха мечтала и днем, и ночью, когда же придет время, и она сможет вернуться на родину. Однако только мечтала, потому что дальше-то становилось все холоднее, и Моховинка боялась высунуть на мороз свою желто-фиалковую мордочку. Она еще не знала, что после зимы приходит весна. Надеялась же только на то, что, когда она совсем вырастет и у нее будет очень густая шерстка на полушубке, - тогда только сможет она, не боясь морозов, вернуться в родные края.
Однажды в хлеву случилось несчастье.
Когда приходил вечером хозяин с большим ворохом сена для коз, то его врасплох позвали. Он спешил и забыл взять с собой ту сетку, в которой обычно приносил сено. Итак ночью в ту сетку и запуталась старшая коза Лыска. Чем больше она барахталась в ней, тем больше запутывалась. Утром Моховинка увидела Лыску совсем беспомощной. Она лежала со спутанными ногами, голова также воткнулась в перепутанные веревки, бедная коза не могла пошевелиться, а только жалобно блеяла. Меньшая козочка Оришка ходила вокруг своей подружки, лизала ее, обнюхивала, также блеяла, но не могла ей ничем помочь.
Тогда Моховинка бросилась звать детей. Выскочила она через щелку под дверью и побежала к дому. Здесь она визжала, мурлыкала под окнами и под дверью, но никто в хате не слышал ее нежного голоса. И только тогда, когда хозяин, выходя во двор, открыл дверь, могла Хуха проскочить в дом. Здесь она сразу вскочила в постель к детям.
Но Хухи не могут говорить, пока бывают невидимые. Они только пищат, как мышки, или мурлыкают, как котики. Силы они также не имеют, потому как легонькие, как пушинка, и мягенькие, как вата. Посему как ни старалась Моховинка разбудить деток, ничего не могла сделать. Они только сквозь сон слышали пушистое тельце, слышали, как нежно она щекочет их своими лапками по лицу и, улыбаясь, спали дальше.
И только тогда, когда мама сварила завтрак, проснулись детки. Они проснулись веселые и начали рассказывать, какой хороший им снился сон.
- Мамочка! - кричали они равно наперебой. - К нам в кровать вскочило что-то, как котик. Только он не был котик. Хорошенькие, мягкое. Мордочка, как цветочек, а голосок, как у мышки.
Но мама им ответила:
- Так во сне всякое мерещится. В жизни такого не бывает, ешьте, детки, кулешик.
Бедная же Хуха бегала вокруг детей и не могла им напомнить про Лыску, лежавшую спутанной в хлеву. И уж тогда, когда из дома вышли папа и мама. Моховинка решилась показаться детям. Она могла это сделать, потому что те детки были очень хорошие. А известно, что только очень хорошие детки, что никогда никого не обидят, только те могут увидеть собственными глазами живую Хуху.
Очень обрадовались детки, когда перед ним явилось то милое создание, что они видели его во сне. Мальчик наклонился к Моховинке, чтобы взять ее на руки, но она выскользнула у него меж пальчиков и тоненьким голоском, как струна, пропищала:
- Быстрей! У нас несчастье! Коза Лыска запуталась в сетку! - и с этими словами она побежала к двери. А за ней побежали и дети ...
Так Хуха спасла свою приятельницу Лыску, которая позволила ей жить в теплом хлеву.
Дети были ей очень благодарны. Теперь они приносили Моховинке крошки от всего того, что им давали вкусненького. А Хуха, когда нигде поблизости не было кого-то из людей, показывалась детям, играла с ними, и очень их забавляла.
Еще прошло немало времени… Как-то на масляные папа и мама поехали в другое село в гости к бабушке. Дети же пригласили Моховинку в дом. Там они весело забавлялись, так как Хуха была заводная и умела придумывать всякие игры. Именно тогда, когда она показывала, как по деревьям прыгает белка, неслышно открылась дверь и в комнату вошел тот самый дед, что хотел когда-то срубить сосну, в которой жила Моховинка.
- Убегайте, дети! Это же ж Хуха! - закричал он страшным голосом, углядевши Моховинку, и бросил на нее топор, чтобы ее убить.
Хуха вдруг стала невидимой. Однако она не успела как следует отскочить и острие топора попало ей по задней ножке. Она мучительно завизжала и, ковыляя, под лавками покатилась к двери. А тот злой дед начал ее ругать и порицать весь Хушачий род.
- Это - злые создания! - говорил он детям. - Они только тем и живут, что делают какую-то беду людям. И нечего же удивляться, ибо они же - Нечистая Сила! ..
Дети слушали и не могли принять это на веру. Они уже и сами хорошо знали Хуху. Видели они своими глазами, какая она милая, добрая, безобидная. Знали, как Моховинка переживала, когда кому была какая-то неприятность, помнили, как она спасала их Лыску. И потому не могли поверить словам злого деда, который говорил о том, чего сам не знал, а только слышал от других, также незнающих людей.
Наоборот, очень они жалела бедную Моховиночку, везде искали ее, звали, приносили ей всякие лакомства. Но еда оставалась нетронутой. Хуха нигде не отзывалась ...
Раненая Моховинка молча ждала под лавкой, пока кто-то не отворил из дома дверей. Тогда она выскочила во двор. На минутку забежала в хлевец, попрощалась и от души поблагодарила гостеприимных коз за их ласку и поковыляла к своему родному бору.
В лесу уже начинал таять снег. Начинало уже пригревать весеннее солнышко. Теперь Моховинка уже и не боялась холода, потому что она была совсем взрослой. В лесу она нашла маленькую ямочку под камнем, надергала из-под снега мягкого мха и сделала себе временную избушку. Там она находилась до лета, когда могла бы найти себе жилье.
Все Хухи-боровинки радовались ее возвращению. Охотно они слушали ее интересные рассказы о том, как целую зиму прожила она с козами и людьми. И с того времени начали ее звать Домашней Хухою, или Хромоногой Моховинкой.
Прошел после того целый год. Снова в лесу насыпало много снега. Только теперь Моховинка уже не боялась зимы. С помощью своих родственников она выстроила себе прелестных домик, наносила полную хижину запасов: сушеных грибков, меда, вяленых ягодок, кореньев, земляничного чая. И жилось ей очень хорошо. Днем она работала по хозяйству, а вечером шла в гости к подружкам. Также делала все, что Хухам загадывали Мавки.
Однажды пришлось ей идти далеко, на другой конец леса на именины старого, мудрого и всеми уважаемого Хо-Суковика. На улице было очень холодно. Крутила такая вьюга, что и мира божьего не видно.
Моховинка катила из сугроба на сугроб и уже добежала почти до середины леса, как внезапно услыхала стон. Прислушалась и действительно: стонал какой-то человек. Она метнулась в ту сторону и увидала в шалаше почти совсем заметенного снегом злого деда. Возле него лежала срубленная сосна. Он обессилел, задубел и, чувствуя, что ему поступает конец, громко молился.
- Господи! - стонал он. - Прости мне мои грехи ... Я не хотел бы покинуть этот мир, не покаявшись ...
И он начал перечислять все преступления и несправедливости, что сделал в течение своей жизни.
- Но, - говорил он, - если бы мне спастись на этот раз, то клянусь, что до смерти уже не сделаю ни одного дурного поступка. Не буду воровать, браниться, никого, никого, даже мухи не обижу! ..
Жалко стало Моховинке старого беспомощного деда. Забыла она и о том, как он разрушил ее домик и выгнал с родины. Как хотел он ее зарубить топором и на всю жизнь сделал калекой. Скорее побежала она туда, куда шла, зная, что там встретит целую толпу Хух. Там она рассказала, что видела, и просила помощи. Недолго ей пришлось и просить, ведь все Хухи имеют доброе сердце. Они вместе бросились к деду, который уже едва дышал. Одни окружили его со всех сторон своими теплыми полушубками; другие смахивали с него снег; третьи лапками разгребали шалаш.
Деду стало теплее. Он услышал, как снова побежала его жилами замерзшая кровь. Потом протянул одну руку, она была свободна, оперся второй на сучок и выдернул одну ногу, а затем и другую.
Рад и счастлив вылез он из шалаша и стал на снегу.
Было все вокруг серо. Вьюга крутила так, что нельзя было угадать, где право, а где - лево. Дед постоял, а потом застонал снова.
- Что толку, что я смог вылезти из снега? Все равно в этой вьюге не найду дороги домой. Так или иначе мне умирать, ведь кто мне покажет дорогу?
Тогда перед ним объявилась Хуха Моховинка.
- Хуха! - затрясся он и закричал не своим голосом, ища топор.
Он споткнулся и снова упал в шалаш. Да так там и сидел беспомощный, как окаменелый. Но в ту же минуту услышал тонюсенький голосок:
- Да, я - Хуха! И даже та самая, которой ты разрушил в прошлом году домик, а потом в хате у хороших детей хотел меня зарубить своим топором ...
Дед затрясся еще сильнее. Он был уверен, что теперь Хуха отомстит ему.
- Но тебе нечего меня бояться! - продолжала Моховинка. - Знай, что все Хухи на свете никогда не вредят людям, а наоборот, очень часто им помогают. Мы - хорошие и не помним зла. Это мы, Хухи, помогли тебе вылезти из палатки. А теперь я помогу тебе выйти и из леса. Не бойся ничего и иди за мной!
Дед все еще стоял неподвижно. Челюсти у него тряслись, зубы цокотели, и он не мог вымолвить ни слова.
- Ну, не трать времени. Пойдем! - еще раз обратилась к нему Моховинка и потихоньку покатила вперед.
На опушке леса, когда стало видно, как мигают по крестьянским домам огоньки. Моховинка остановилась.
- Теперь уже я буду дома! - Радостно сказал дед. - Как же я тебя отблагодарю? - Спросил он потом Хуху.
- Хухи не требуют благодарности. Они делают добро просто так. Но в память этого дня я просила бы тебя вот о чем. Не забудь, что ты обещал, когда замерзал в палатке. А во-вторых: расскажи людям, что с тобой случилось. А теперь иди поздорову...
В тот же миг Моховинка исчезла, но она еще слышала, как дед искренне ее благодарил.
Быстро она укатила на Хушино собрание, где ждала ее веселая вечеринка у старого Хо.
А дед счастливо дошел до своего дома и с тех пор начал убеждать и детей, i взрослых, что не следует бояться маленьких, добрых и прелестных Хух ...
