Мне приснился очень странный сон... Сначала он был почти обычным - я бродил по улицам в составе вроде бы невзрачной компании, в которой мне запомнился только один человек. Он был примерно на голову выше всех (все были примерно моего роста), имел сухощавое телосложение и поэтому несколько выделялся. У него было немного вытянутое мужественное лицо с выражением легкой аристократической скуки, его темно-синий костюм производил впечатление очень старого и временами казался серым, но не терял при этом элегантности. Мы ходили по разным местам, встречали множество разных людей, среди которых были и мои знакомые. Кажется, тогда никто из нас не понимал, что за цель мы преследуем. Мы просили тех, кого мы встречали, почти каждого, о какой-либо мелкой услуге, чаще всего просто нам что-либо рассказать или дать на время изучить, и, как правило, каждый из этих людей нам грубо отказывал. Постепенно те, кто был с нами, куда-то отставали. В итоге остался только я и тот высокий незнакомец. Мы пришли в какое-то здание, очень похожее на исследовательский центр, где мой спутник просил какие-то интересующие его документы для того, чтобы просто на них взглянуть.
Как обычно, мы получили отказ. Эта пожилая дама с вполне привлекательной внешностью сказала, что лучше она повесится, чем даст нам на них взглянуть. После этих слов мой спутник совершает руками несколько пассов, и она превращается в паучка, которого он быстро, но аккуратно берет на руки. Паучок не хочет на них сидеть и пытается спрыгнуть, но повисает на паутинке, я смотрю на него некоторое время и не замечаю, как мы оказываемся в другом помещении. Там очень темно, такое впечатление, что мы находимся под землей. Человек снова быстро что-то делает руками, точнее, он просто обматывает паутину вокруг ног паучка, а потом вокруг его головы, оставляет его так висеть в воздухе, взмахивает руками, и паучок снова становится той женщиной, связанной одним огромным канатом за ноги, другим за руки и шею. Синий камзол объясняет ей, что если она так принципиальна, то её желание сбудется. Канаты начинают сжиматься. Один тянет её вниз, другой вверх. Ей отрезает ноги, ломает руки и челюсть, сдавливает горло. Она падает на землю, задыхаясь, истекая кровью. Она - просто кусок мяса с головой, сломанными руками, ногами и выпученными глазами. Потом она начинает смеяться. Она бредит. Мне начинает надоедать её разглядывать, и я смотрю по сторонам, и только сейчас замечаю, что она не одна лежит на земле, вокруг нее лежат такие же тела с вращающимися головами, несущие околесицу. Я разглядываю их и узнаю тех людей, что не соглашались нам помогать. Я вспоминаю, что они говорили. Вот молодая женщина, сказавшая, что ей приятнее было бы съесть фунт сырого мяса, её нога - бесформенная масса, изо рта течет кровь. Вот седой мужчина. Он утверждал, что ему проще себя родить, чем связываться с нами. Я узнал его по голове, торчащей из хитросплетений внутренностей и конечностей. Оглядываясь по сторонам, я узнавал каждого и уже заранее угадывал его участь. Множество тел. Почти вплотную друг к другу. Красная масса, уходящая во все стороны за пределы видимости. Я медленно проснулся.
