На празднике у жертвенных голов
Он должен был зажечь мемориалы.
Жрецы и жители из разных городов
Столпились и Вальпругева канала.
Он факел жаркий гордо нес в руке,
Мечтая о божественном свершеньи.
Он-тот, кто раньше жил на чердаке
И вышел к нам теперь на обозренье.
Смола шипела и стекала по руке,
Он черный плащ в безмолвии поправил,
На радость людям и, доверившись судьбе,
Себя зажечь свой разум он заставил.
Когда он смолк, когда почти, что догорел,
Когда пожар на теле потушили,
Вдруг вспомнил каждый, что давно уже не ел,
И светлый праздник жутким пиром завершили...
