И как без висельников виселица одинока,
И как рассеяна без амазонок Ориноко,
Так Апокалипсис – лишь миг, когда одновременно
Все юные, красивые погибнут во Вселенной,
Не больше, чем вселенский акт убийства красоты,
И мерзок он хотя бы потому, что сгинешь ты.
Но я – не Нео, я – фантом последнего мгновенья
Существованья красоты твоей, я – привиденье
Тебя к нулю, освобожденье, как от моветона,
Тебя – от нас, и Юрьев день твой – миг Армагеддона,
И ежели б моим исходом был твой Юрьев день!..
Но призрак я, и мир – моя последняя ступень.
Когда угаснет мир, когда звезда, как прах, задышит –
Я буду здесь, в миру, я не смогу подняться выше,
Со всеми, в – Ноль, в – Небытие. Как – энная предтеча,
Я буду – виселицей, Ориноко, нашей встречей…
Армагеддон – орудие убийства красоты
(Но не страдания, не – преданности, не – мечты),
И только в этом – суть его, лишь в этом – катастрофа,
И только потому – он всей Вселенной уготован.
И Юрьев день, как пограничный столб, стоит на страже
Меж мёртвыми и мёртвыми, и тем обескуражен,
Твой телефон не даст нам говорить между собой,
Двум призракам, из разных Навей, с разною судьбой…
