Его стеклянный взгляд сведет меня с ума,
С его поблекших глаз не упадет слеза,
Его улыбка не коснется синих губ,
Он больше не почуствует мирских обычных мук,
Он будет окружен осеннюю листвой,
Он будет похоронен под ветхою сосной,
Он больше не услышит весенний первый гром,
Ведь он уснул навечно холодным грязным сном,
И черную ту дату напишут на могиле,
Никто уже не может противиться той силе,
Но он сидит тут рядом и вроде как живой,
Но только неподвижный и кажется чужой.
И за руки поддержат его сестра и мать,
И не дадут ему случайно вдруг упасть,
И нету разложенья и следа на лице,
Ведь пудра и белила опять на высоте.
Сидит он предо мною и смотрит в объектив,
И вот уж я настроил на всю семью штатив,
Запечатлеть я должен его в последний путь,
Но главное в работе не упустить ту суть,
Ту суть, что ускользает от глаз простых людей,
Он умер, но на снимке живых он всех живей,
Посмертный снимок сделать, вот мой ужасный труд,
Вселил в него я душу,
Не страшен божий суд...
