Она не хотела быть одной
И монстры стали ей семьёй.
Смешались в сердце мрак и свет
И разум погружался в бред,
И монстры были ей друзья,
И монстры были ей опора,
Но слабой сделалась она,
И изрекала много вздора.
И без того больную даму,
В деревне стали избегать.
И на её больную драму,
Конечно, было наплевать
Одна росла, одна жила,
В своих иллюзиях погрязнув,
Да только вот не бредила тогда,
Или безумие её было заразно:
Но по деревне слухи поползли,
Что старая мадам давно колдует:
Что скот подох, что зерна не взошли –
Её винили. И всех не волнует,
Что так не делали уже давным-давно.
Пришли, с ноги ей выбив дверь,
Но дальше показалось страшным сном –
Из темноты покоев глядел страшный зверь,
И слышен тихий, грозный его рык,
И в темноте его глаза сияли:
И испугался каждый там мужик,
Но все толпою убегать не стали,
И попытались подойти поближе,
Бесстрашье выдумав себе к чему-то.
Вот так они в тот день навек пропали,
И бабка та исчезла с зарёй утром.
Исчезла, дом давно заброшен.
К нему не смели больше подойти.
Все помнили пропажу своих ночью,
Все пожелали из деревни той уйти.
