Смерть.
От отца мне - радость и волосы.
От матери - ладное тело.
От кого-то зрение, память, голос
Тех уж нет давно на свете белом.
Внезапностью потери неизбежной-
На сердце след полузажившей раны,
На месте, где любовь сияла нежно-
Кусочек плоти, вырванный кроваво.
Там нет сочувствия, правдивости, приличья.
Там вытравлено счастье жизни с корнем.
Там Франкенштейн в чудовищном обличье-
Бугристый шрам под капюшоном черным.
Под саван кожи спрятан труп истлевший
Но все проходит, отзвучат стоны.
Но труп не оживет - уже безгрешный.
Последний росчерк- скальпель анатома.
Судьба-маньяк, растит свой сад для утоленья
Своих, не ведомых живым, желаний разрушенья.
Цикл «Музыка»
Мое любимое
Ты дарил мне колокольчиков
Звенящую реальность
Фиолетовость бутончиков,
Цветков пирамидальность.
Ты меня назвал счастливою
Как оказалось, ложно.
А я поверила, наивная,
Тебе неосторожно.
Опусти глаза бесовские!
(Как взгляд твой синий нравится!)
Все равно! Мы не таковские!
Трамвай вот-вот появится!
Принца конного иль пешего
Я жду и он совсем другой…
…Ты ушел? Какого лешего
Смотрю я вслед тебе с тоской?
МУЗЫКА
Есть музыка ветра
И музыка слов.
Есть музыка ретро
И музыка снов.
Ночных ароматов медовая нота
Слегка оттесняет нектар бергамота.
Душистый жасмин и цветущий пион-
Созвучие цвета и звуков бутон.
Тяжелый и грубый дурман белой лилии-
Слияние в танце Одетты с Одиллией.
Стокатто пустых банкоматов-зверей,
Как дробь барабанов в крови дикарей.
Аллегро ноябрьских промерзших вокзалов…
И меццо-сопрано зимы зазвучало.
Музыка.
Нестройно ритмами и строфами дождей
Индифферентна к вечности страстей
Капель мелодии, весною став уже
Измен брутальность растворит в душе
Ну что же музыка такое? Дар небес?
Иль ею души соблазняет бес?
Кем мелодичных нот направлен строй
Из хаоса вселенной в ряд простой?
Ноктюрн дождя на звездном клавикорде
И лед космических глубин звучит в аккорде
Какому гению дано услышать это ,
Извечных тайн хранитель?.. Нет ответа…
Тембр звуков эквалайзером тумана
Разбавить, править, бредить- впасть в нирвану
Изящным росчерком песчаного бархана
Нежнее нет миноров Клайдермана
Аспект Урана- рок, увы, тяжелый
Дракон латинос с танго сопряженный...
Цель гипнотических прелюдий и мелодий
Ассоциальна по своей природе.
Трель соловья сродни любовным стоном
Стреле, слетящей с лука Купидона.
Пентакль.
И снова ночь. И снежной вьюгой
Опять завешено окно.
Не спится мне... С тоской-подругой
Я этой ночью заодно.
Метель метет неутомимо,
Сползает теплый плед с плеча.
Уходит жизнь неуловимо
(бегут секунды мимо, мимо…),
И тает толстая свеча.
А в темном зеркале таится
Забытый кем-то тайный ник
И чудится мне сквозь ресницы
Что там отнюдь не мой двойник.
Под взглядом пристальным текучим
Огромных черных жутких глаз,
Из темноты веков дремучих
Вдруг ступит ведьма на палас
Прекрасных линий отраженье
И холод тонких плеч в ночи,
Ступней изящных наважденье-
Все чуждо в пламени свечи.
Под властью магии хрустальной
Моя кружится голова
И слышу как из Зазеркалья
Произнесенные слова:
«Прошу все силы Сотворенья
Даруйте мне все в жизни знать:
Структуры божьего творенья,
Чар недомолвки понимать.
Прошу я знаний и уменья
Далеких звезд читать призыв,
Ночных гаданий озаренье,
И снов пророческий язык!
Прошу открыть рецепты зелий,
Все, чем лечить сумею я,
И неизвестную доселе
Большую Книгу Бытия..!»
То ль хриплый шепот, то ль шуршанье
Старинных выцветших страниц …-
Свеча погасла в ожиданьи
И снам тяжелым нет границ…
Цикл «О любви.»
Сафари.
1.Начало.
Я в своей любви - жестокий воин.
В шлеме и сияющих доспехах,
Невидимых пристальному взору.
Огненную страсть твою отрину,
Ледяным укором уничтожу,
И волну физических усилий
Отражу одним спокойным взглядом.
Ты центростремительней кинжала,
Я эгоцентрично центробежна,
Удержав твое стальное жало,
Округляю край вселенной нежно,
Чтоб ко мне стремился неизбежно.
Рубежи мои не взять в сраженье-
Я отвечу более жестоко.
Разобью полки, ударю током
моего к тебе неуваженья.
Уходя, зализывая раны,
Обернувшись, ты увидишь самый
Нежный и очаровательный мой взгляд,
Что бывает только у котят…
На обиду, что была жестока,
Я отвечу ласковым потоком:
Слабая я девушка, котенок,
Но с когтями острыми, зубастый.
Скучно мне с рассвета до потемок-
Злые игры затеваю часто.
На твое земное притяженье,
Отвечаю звездною войною,
На желанье - жестким отторженьем,
А на страсть - холодною волною.
Но твоей любви, не закаленной
В ледяном огне моей вселенной,
Не нужна раскрепощенность танго,
Искрометного и грешного слегка.
Ей нужна надежность бумеранга,
Или жесть эльфийского клинка.
Мне ж нужна энергии броня-
А не блеск потешного огня.
Я еще в твоей «средине мира»,
В месте идола, иконы иль кумира.
Обмануть меня – простое дело-
Ты мне интересен до предела!
Но пока проигрываешь ты.
Я - ва-банк играю на мечты…
Дерзостью такой ошеломленный,
И моей улыбкой оживленной,
Ты уйдешь подсчитывать потери,
За собой закрыв навеки двери.
«Хочется» на «колется» наткнется,
Осторожней стало, не вернется
Проклиная хищную тигрицу,
Безобидную себе найдет он птицу,
Обнесет колючей проволкой запретов,
Часовых поставит: «Табу» с «Вето».
Точки все расставит над «зеро»:
Птица в этой золотой тяжелой клетке
Будет петь лишь только для него.
Чтобы вновь не ободрать в тиши
Плоть незащищенную души.
2.Итог.
Новой весной выйду я на прогулку,
В новой, бликующей звездами, шкурке,
Шагом вальяжным по переулку.
Встречу тебя с новой клеткой в руке,
Словом уверенным (я ведь не трушу),
Ласковым взглядом проникну я в душу,
Чакрам напомнив огонь и кипенье,
Сняв блеск перчатки с руки белопенной,
Вмиг разбужу я былую гармонию,
Тихо коснувшись раскрытой ладони.
Звуки растают, запреты исчезнут,
Птица слетит с золотого насеста,
Будет крылами махать: клетки нету -
Ни часовых, ни солдат, ни запретов!
Жить на ветру никому не приятно…
Эй, поищи себе новый курятник!
Умному льву гнезда вить - не годиться.
Он лишь однажды может влюбиться.
Льву не до птиц… Лев любит львиц.
Цикл «Жара»
Не верю.
Не верю я, что есть на свете дождь,
Светящиеся струны водопада,
Грозы внезапной роковая мощь
Озона вкус и влажная прохлада.
Не верится, что ходят корабли
По океанским синим зыбким водам,
Что есть моря бескрайние вдали,
Очерченные влажным горизонтом.
В палящий зной не верю в северян.
Что можно плыть в Бразилию, в Марокко,
Где много-много диких обезьян,
И ходят негры с кожей цвета мокко.
Не верю в ДедМороза, в снегопад,
Что мертвые вернутся в год воскресный,
Что где-то, по ту сторону, есть ад,
И что в раю кому-то интересно.
Не верю в чувства тех, кто далеко.
Кто любит тайно, вечно и заочно.
С уверенностью знаю лишь одно-
Я верю, что меня Ты любишь точно!
Смешное.
На пляж пошли с подружкой
А там тростник с лягушкой
И ручеек с иголку-
Что назывался Волгой.
Назад идти – дымища,
Жарища с духотищей.
Народ вокруг страдает,
Ну, типа, загорает.
Решили приземлиться
У самой у водицы.
Лежим, вдвоем, болтаем,
И сплетни обсуждаем,
Красивые фигуры,
Рельеф мускулатуры…
Вдруг тень висит, как в сказке.
Мы подымаем глазки,
А там ботаник с кошкой
В трусах- кило картошки.
Кричит: «Приветик, крошки!»
И уронил картошку!
Испортил, настроенье
Скотина, в воскресенье.
Ну мы ему: Пошел, нахал!
Ты че, больной?
Ты что пристал?
А он бросая кошку:
Отдайте мне картошку!
Мы тупо так заржали,
и с пляжа убежали.
Ботан за нами с кошкою,
Кидается картошкою.
И плачет, папуас
«Ведь это из-за вас!
Теперь не пляж, а горе-
Картофельное поле!»
