Ночь опрокинула свой плед на город сонный,
И с фонарей струится свет змеёй шифонной,
Он замерзает на лету и бьёт в глазницы,
Окон смотрящих в темноту ослепшей птицей.
Окутав влажной пеленой квадрат подъезда,
Он будет до конца со мной, коль буду трезвой.
Обмякший в пальцах парафин слезой стекает.
Он так хотел быть не один, но умирает.
Палитру взяв из-под ножа, как сок граната,
Сплетутся в ярких куражах цветы заката,
Тоску повешу на петле, воскликну: "Хватит",
И нарисую на стекле кровавый батик…
